Эссе Ю.Ноткина «Быть евреем? А зачем?» привлекло внимание прежде всего заголовком: такую постановку вопроса мне встречать еще не приходилось. Прочитал очень внимательно и, кажется, не все понял. 
Из того, что понял, согласен с очень многим. С чем-то несогласен, но возражать не имеет смысла, поскольку речь идет о личном мировоззрении. 
Однако в эссе есть пассажи, которые вызвали не только несогласие, но и желание возразить. 
Человек считает себя евреем – на здоровье. Хочет возвестить это городу и миру – пожалуйста. При этом человек атеист, то есть не верит в бога. И тут возникает противоречие. 
Помнится, лет двадцать тому назад какой-то авторитетный израильский раввин провозгласил, что «светский, нерелигиозный или неверующий еврей – это такая же нелепость, как, например, сухая вода». Я это помню, потому что в то время находился в Израиле, и это заявление широко обсуждалось. 
Если бы в Израиле религия была отделена от государства, то на заявление религиозного лидера можно было бы не обращать особого внимания. Но поскольку в Израиле религия от государства не отделена, то подобное высказывание имеет некоторый вес. И тогда получается, что Юрий Ноткин – с точки зрения израильского государства – не еврей. Или не совсем еврей. Что, конечно же, чепуха. Такая же чепуха, как не признать еврейкой московскую девочку по имени Сарра Моисеевна Рабинович (имя и фамилия изменены, но они звучат аналогично) на том основании, что ее бабушка по материнской линии была русской, а стало быть, и мать – русская, и она сама – русская. Стоило, конечно, приехать из России в Израиль с таким именем, отчеством и фамилией, чтобы быть признанной русской... То-то русские друзья (и не только друзья) этой девочки в Москве веселились! 
Частности и мелочи? Не совсем. В Израиле серьезно дебатировался (а может, и сейчас дебатируется) вопрос – кого считать евреем? Потому что, насколько мне известно, на «возвращение» в Израиль и получение израильского гражданства имеет право каждый, кто считается у себя на родине евреем и может подвергнуться преследованиям как таковой. Например, та же моя знакомая Сарра Рабинович, у которой родители в советских документах были записаны евреями, - но при этом израильское государство, как было опять-таки с Саррой, не признает таких людей евреями, - а соответствующая графа в израильском внутреннем удостоверении («теудат-зеут») личности существует. То есть, гражданство израильское человек получить может, а называться евреем – нет. Таких случаев было довольно много. 
С определением еврейства и впрямь все непросто (а что просто с нашим народом?..) Мне говорили, что по закону евреем считается человек, рожденный еврейкой и не принявший другой религии, помимо иудаизма. С другой стороны, можно принять иудаизм, сделать обрезание – и тогда можно считаться евреем на совершенно законном основании, даже если по рождению ты – араб или китаец. Но зато, если ты по рождению еврей, а по вере – христианин, то ты, оказывается, перестаешь быть евреем. Поди, разберись: если еврейство – это этническая принадлежность и определяется генами, то переход в другую религию или отсутствие веры в бога ничего изменить не могут. Если же отождествлять еврейство с иудаизмом, то неверующий г-н Ноткин – никакой не еврей. И я, кстати, тоже, хотя и по другой причине. Но, думаю, мы с Ю.Ноткиным согласны в том, что еврейство – это все-таки этническая, а не религиозная принадлежность, и мы с ним оба - все-таки евреи. 
Провозглашая свою принадлежность к еврейскому народу, Ю.Ноткин, разумеется, касается такого вопроса, как антисемитизм, и перечисляет обсуждавшиеся на каком-то форуме обвинения в адрес евреев: чем это мы, дескать, так насолили человечеству, что оно нас так давно и стойко ненавидит. Должен признаться, что и я, как, наверное, многие евреи (полагаю, и не только евреи) задумывался над этим вопросом и о результатах своих раздумий расскажу чуть ниже, а пока процитирую одно из утверждений д-ра Ноткина: «Что является самым трудно преодолимым препятствием существованию еврейского государства, еврейского народа – плодовитость арабов, исламский террор, бомба Ирана? Самым трудно преодолимым препятствием является ЛОЖЬ!». И чуть дальше: «Типичная, яркая, неодолимая Большая Ложь по поводу евреев содержится в христианских евангелиях. Она основана на многократно затем подтвержденном и широко использованном, в частности Геббельсом, принципе – чем более ложь чудовищна и нелепа, тем более у нее шансов быть принятой за правду и распространиться повсеместно. По этому принципу народ, впервые выдвинувший идею единого Бога, то есть народ-богоносец, объявляется народом-богоубийцей, заслуживающим уничтожения во имя Бога.». 
Мне кажется, что обвиняя кого-то во лжи, надо стараться самому избегать столь м-м-м... неточных утверждений. 
Давайте попробуем разобраться. То, что Евангелия написаны в не очень дружелюбном по отношению к евреям духе, бесспорно, так же как и то, что христианская церковь две тысячи лет насаждала и пестовала ненависть к евреям. И все-таки в Евангелиях, насколько мне известно, не говорится, что евреи – народ-богоубийца, заслуживающий уничтожения во имя Бога. Это уже на совести последующих истолкователей. Еще одна цитата из эссе Ю.Ноткина: «Евреи виноваты в том, что они создали христианство – они это Иисус, его 12 учеников апостолов и самый главный 13-ый апостол Павел. Пусть это и малая кучка, но все они евреи и потому вина (заметьте не заслуга) на всем народе. Вторая часть этого уравнения – евреи виноваты в том, что они в подавляющем большинстве не приняли христианство. И эта вина евреев как народа никак не противоречит и не компенсируется первой виной...»

Признаться, мне никогда не приходилось встречать обвинение евреев в том, что они создали христианство, – этот факт как раз было принято замалчивать, причем замалчивают его как христиане, так и сами евреи. Многие христиане искренне удивляются, когда узнают, что Иисус, Мария и все апостолы были евреями.

Дальше г-н Ноткин пишет: «...Греки обокрали евреев, присвоив, непонятно на каких основаниях, евангельским персонажам греческие имена, обратив Машиаха в Христоса, Шимона в Петра, Саула в Павла, Песах в Пасху, но кто, скажите, обвинит сегодня в этой краже народ, проживающий в Южной части Балканского полуострова?»

Что касается греков, «обокравших» евреев, то тут у уважаемого автора вообще полная неразбериха. «Кража» заключается в том, что Евангелия сохранились на греческом языке. Отсюда и греческое звучание имен. А Шимона в Петра переименовывает сам Иисус, придавая этому имени символическое значение (и объясняя это), но изначально этого апостола зовут – в русской (а стало быть, вероятно, и в греческой) версии – Симоном, то есть никто ничего не украл. «Машиах» на иврите означает «помазанник», что по-гречески – «христос». В русском языке используют слово «мессия». Перевод – это все-таки не кража. А вот обвинение в краже без достаточных оснований называется клеветой.

Еще цитата из Ю.Ноткина: «Но, естественно, оставить эту мораль (10 заповедей Моисеевых – А.Б.) в первозданном виде христиане не могут и потому дорабатывают ее до «истинной», донесенной, как утверждается, до людей Иесусом (Езусом), для евреев всего лишь Иешуа. Оставляя свой знак, они превращают заповедную Субботу (Шабат, Седьмой День) в Воскресение.»

Здесь у меня вопрос к автору: что значит «...Иесусом (Езусом), для евреев всего лишь Иешуа»? Почему «всего лишь»? Это что – уничижительно? Вроде бы нет, - что мы имеем против Иисуса (простите, «всего лишь» Иешуа) Навина из Ветхого Завета? Почему г-на Ноткина так раздражает тот обстоятельство, что одно и то же имя на разных языках звучит неодинаково? Ну да, еврейский Иешуа по-гречески – Иисус, по-французски – Жезю, по-английски – Джизес, - и что же? Г-на Ноткина зовут Юрием. Это имя происходит от Георгия. Французы называли бы его Жоржем, англичане – Джорджем, греки Йоргосом, иные русские – Егором. В чем проблема?

Мой педантизм объясняется тем, что когда действительно хочешь в чем-то разобраться, нельзя позволять себе подобные неточности. Потому что иначе получается, что ненависть евреев к христианам имеет под собой то же самое основание, что и ненависть христиан к евреям, а именно - невежество. А невежество – это не просто незнание. Это – нежелание знать. И вряд ли этим стоит гордиться.

«...Трудно сказать, что именно подвело Ивана Николаевича, - изобразительная ли сила его таланта, или полное незнакомство с вопросом, по которому он собирался писать». Это уже из «Мастера и Маргариты», и оттуда же – слова Иешуа: «Я вообще начинаю опасаться, что путаница эта будет продолжаться очень долгое время».

Наконец, последняя цитата из Ю.Ноткина, большая, но необходимая, потому что в ней содержится то, что побудило меня взяться за компьютерное перо:

«Взаимоотношения евреев с христианством, на мой взгляд, это не просто вопрос выбора веры. Евреи, принимавшие христианство под давлением (неважно, в чем оно выражалось – в преследовании Святой Инквизицией или « всего лишь» в черте оседлости) мне понятны. Я не бросил бы в них ни камня, ни упрека до тех пор, пока сами они сознают, что делают этот шаг по принуждению, чтобы спастись, вырваться из круга очерченного для них злой волей других людей.

Но евреи, которые делают это якобы под влиянием снизошедшего на них откровения, якобы в силу открывшегося перед ними света истинной любви и милосердия, пролившегося на них из прибитого гвоздями к кресту Сына Божьего, исправившего и дополнившего Ветхого Бога и взявшего на себя грехи человеческие, вызывают у меня полное отторжение.

Весьма характерно, что люди, совершившие этот шаг, как правило, начинают в свою очередь отторгать от себя еврейство, либо отрицая сам факт своей этнической, хотя бы и частичной к нему принадлежности, либо разоблачая активно негативные, темные, отсталые стороны, присущие евреям, упорно отказывающимся покаяться и принять предлагаемую им благодать крещения.»

Юрий Ноткин заканчивает свое эссе цитатой из найденного в Интернете отклика на интервью Людмилы Улицкой, задевшее многих израильтян. В этом отклике говорится:«...Еврей, перешедший в другую веру, евреем быть перестает. И дело тут не в галахических постановлениях или светских законах государства Израиль. Дело тут во внутренней сути. Мы можем принимать или отрицать любые постановления или условности. Но внутренняя суть остается. И дело не в том, что, перейдя в иную веру, еврей меняется как человек. Он просто перестает быть евреем. Совсем. Я не знаю, как это пояснить или описать. Но любой еврей это чувствует и знает». Ю.Ноткин подчеркивает, что это не его слова, но, судя по всему, он с этим высказыванием вполне согласен. А я – нет.

Я уже упоминал о том, что, если отождествлять еврейство с иудаизмом, то мы с г-ном Ноткином оба – не евреи. Он – потому что атеист, я – потому что принял христианство. Этим фактом я вызываю полное отторжение у г-на Ноткина, и не только у него. В самом деле, когда я в возрасте тридцати лет крестился, моя бабушка устроила ужасный скандал: «Ты отрекся от своего народа! Ты проклял своих родителей! Ты больше не еврей!» - «Это еще почему? – удивился я. – Я ни от кого не отрекался, никого не проклинал. И если я больше не еврей, то кто же я теперь?» - «Русский! – закричала бабушка. – Ты теперь русский!» - «Погодите, - вступился за меня дядя. – Грузины тоже христиане, но они же - не русские...» - « Не знаю, - продолжала кричать бабушка, - но он больше не еврей!» - «Что за ерунда, - сказал я. – У меня что, состав крови изменился?..» На это бабушка ответить не смогла, но от мнения своего не отказалась. И любить меня меньше, кажется, не стала: ведь я же не перестал быть ее внуком. Впоследствии, оказавшись в Израиле, я понял, что точку зрения моей замечательной, но не очень просвещенной бабушки разделяют очень многие евреи. Некоторые мои знакомые, узнав о моем крещении, обвиняли меня в отступничестве и предательстве своего народа. У меня сложилось впечатление, что евреи имеют о христианстве примерно такое же представление, какое имеют об иудаизме те христиане, которые считают кровь христианских младенцев необходимым ингредиентом для приготовления мацы.

Согласиться с обвинениями в отступничестве и предательстве я тоже никак не могу.

Прежде всего, потому, что продолжаю считать себя евреем - все мои предки были евреями (если не ставить под сомнение добродетель бабушек и прабабушек). Принимая христианство, я выбрал жизненную философию, - если хотите, этику, - которая наиболее соответствовала моим взглядам на жизнь. Сделал я это совершенно добровольно, не понуждаемый ни страхом, ни корыстью. И, как я понимаю, такую мотивировку г-н Ноткин отвергает начисто и нисколько в нее не верит. Ну, не верит – и Бог с ним. Но какое он имеет право обвинять всех евреев, принявших христианство, в лицемерии? И пусть мне объяснят тот постулат, цитированием которого д-р Ноткин завершает свое эссе и с которым он, очевидно, согласен: почему еврей, принимающий иную веру, перестает быть евреем? Насколько мне известно, в своем подавляющее большинстве евреи из Советского Союза не имели к иудаизму ни малейшего отношения, о том, что такое кошерная еда, знали разве что понаслышке, с аппетитом уплетали ветчину, запивая ее кефиром и понятия не имели, где в их городе находится синагога. Если, опять-таки, отождествлять еврейство с иудаизмом, все эти люди – не евреи. А кто?.. Араб может быть мусульманином, может быть христианином, может быть атеистом и может даже – теоретически – принять иудаизм. Но при этом по национальности он остается арабом. А мы чем хуже?

Кстати, о переходе в другую веру. Я не перешел в другую веру, потому что никогда не исповедовал иудаизм. Более того: я считаю, что христианство является вполне логичным продолжением иудаизма, и совершенно согласен с определением западной цивилизации как «иудео-христианской». Я не вижу принципиальной разницы между этими религиями. А та разница, которую вижу, как раз и побудила меня выбрать христианство. И я готов это объяснить.

Если исходить даже из того, что написано в Евангелиях, Иисус вовсе не считал себя провозвестником новой религии: «Я пришел не дать Закон, но исполнить», говорит он. Судя по тому, что он мог проповедовать («учить») в Храме, он, по всей вероятности, был раввином, и довольно авторитетным, - вряд ли в Иерусалимском Храме мог учить кто попало.

Из-за чего у него возник конфликт с иудейскими священниками (опять-таки, исходя из евангельских текстов)? Из-за того, что Иисус изгнал торгующих из Храма, полагая, что дом Божий – не место для торговли. И, по-моему, правильно сделал. «Уберите Ленина с денег – он для сердца и для знамен», писал молодой Андрей Вознесенский, когда еще верил в ленинскую непорочность. Ход мысли – тот же самый.

Дальше: священники упрекали Иисуса за то, что он кого-то исцелил в субботу, что якобы является нарушением заповеди. «Суббота для человека, а не человек для субботы», - ответил Иисус, утверждая, что добро можно и нужно творить в любой день недели. И, опять же, по-моему, был прав.

Я не ученый богослов, поэтому наверняка упрощаю ситуацию, но дело, похоже, было именно в том, что иудейские священники (точно так же, как потом поступят христианские прелаты) слишком много внимания стали уделять обрядовой, формальной стороне Закона, в ущерб его сути и смыслу.

Я понимаю учение Иисуса так: важно не неукоснительное соблюдение 613 заповедей, регламентирующих твою повседневную жизнь на бытовом уровне, а смысл этой самой жизни. Дело не в том, чтобы не запивать мясо молоком, а в том, чтобы не лакомиться шашлыком из твоего ближнего – не только в прямом, но и в переносном смысле. А для этого надо ДУМАТЬ. Рассуждать о том, что есть зло и что - добро. А это не так легко, как соблюдать запрет на свинину и на сочетание мясного с молочным. Важно помочь тому, кто сейчас нуждается в помощи, а не выяснять, понедельник на дворе или суббота.

Могу еще добавить, что бог, уделяющий слишком много внимания бытовым и кулинарным подробностям, вызывает у меня некоторые сомнения в своей божественности, и отсюда мой недостаток симпатии к иудаизму.

И поэтому сейчас, двадцать лет спустя, я бы креститься не стал, потому что, во-первых, теперь не нуждаюсь в каких-либо обрядах (а тогда, двадцать лет назад, - нуждался), а во-вторых, потому, что не желаю отождествлять свою веру (или этику) ни с какой религиозной организацией, будь то церковь или раввинат.

Но христианином я считаю себя по-прежнему. Не католиком, не православным, не протестантом, а просто христианином – и при этом евреем. И не вижу в этом ни малейшего противоречия. Потому что в Евангелиях меня интересует учение Иисуса, и в этом учении нет решительно ничего анти-еврейского. Есть анти-бюрократическое, анти-формалистское отношение к жизни и Закону Божию. Более того: я верю в Иисуса – человека, но не уверен, что он был богом. И в этом случае его подвиг представляется мне куда более высоким и прекрасным – пойти на муки и отдать свою жизнь за учение о добре, будучи простым смертным и вовсе без всякой уверенности, что потом воскреснешь. И – каюсь – горжусь тем, что этот человек был моим соплеменником.

Евреи ненавидят христиан, потому что люди, которые две тысячи лет преследовали, мучили и убивали евреев, называли себя христианами. Что ж, Гитлер называл себя социалистом, а Сталин и все палачи НКВД именовали себя коммунистами. Инквизиторы и погромщики имели к учению Христа такое же отношение, как Гитлер – к социализму, а Сталин – к коммунизму. И такое же, кстати, какое имели – и имеют, ибо дело недавнее, - отношение к иудаизму те учащиеся иерусалимской ешивы, которые плеснули кислотой на двух девочек из Хайфы, приехавших в гости в Иерусалим и по ошибке забредших в о-о-о-ч-ч-ень правоверный квартал Меа-Шеарим. Одеты девочки были по-летнему, а не по Галахе. За что и поплатились ожогами. На дворе был, помнится, 1991 или 1992 год. Этим девочкам сейчас должно быть лет 35, а те ешиботники, наверное, успели стать раввинами, обзавестись женами и многочисленными детьми, которым и объясняют, что такое истинный иудаизм. (А может, поняли, что были неправы, - очень хочется на это надеяться). Но настоящими христианами были не инквизиторы, не те, кто громил евреев, не тот папа римский, который подло молчал во время еврейской катастрофы и ни словом не осудил нацистов-палачей, хотя именно как христианин обязан был это сделать, - а те священники, монахи и просто люди, которые нас спасали – нередко рискуя собственной жизнью. Они не были большинством. Праведники никогда и ни в каком народе большинства не составляют. В нашем - тоже.

...В общем, Иисус новую религию создавать не собирался, он только хотел заставить задуматься над ее сутью. Новую религию создал Павел, и то лишь потому, что у большинства евреев учение Иисуса отклика не нашло. Оно, как мы знаем, и потом находило отклик у единиц, даже среди тех, кто гордо именовал (и продолжает именовать) себя христианами, понятия не имея ни о том, кто был Иисус из Назарета, ни чему он учил и к чему призывал. К гонениям и ликвидации евреев он не призывал точно, он и учение-то свое нес прежде всего именно евреям, и в тех же Евангелиях есть эпизод, где, в ответ на просьбу самаритянки (видимо, не-иудейки, как явствует из контекста) что-то разъяснить, Иисус высокомерно и грубо отвечает, что негоже бросать пищу со стола собакам, покуда люди не насытились. Надо понимать, что люди – это иудеи, а все остальные – собаки, и с ними говорить можно только в самую последнюю очередь. В этом плане евангельский Иисус просто на редкость типичный еврей...

Ну, а Павел, напоровшись на невосприимчивость и даже враждебность евреев к Иисусу и его теориям, заявил, что все люди братья, и нет ни эллина, ни иудея, когда речь идет о любви к своему ближнему. Чем, кажется, особенно настроил евреев против христиан. Сам он, похоже, тоже не очень воспринял учение Христа, потому что был гневлив и нетерпим к инакомыслящим. Но хотя бы за провозглашение принципа всеобщего братства достоин величайшего уважения. Этот принцип и побудил меня выбрать христианство.

Лет пятнадцать тому назад мне попалась книга Хаима Коэна «Иисус – суд и распятие». Я читал ее, как захватывающий детектив. Автор – бывший министр юстиции Израиля, член израильского Высшего Суда Справедливости, разбирает евангельскую историю с точки зрения юридической. Он исходит из того, что очень трудно установить, что в действительности произошло в Иерусалиме 2000 лет тому назад. Но зато хорошо известны законы, которые были в те времена у римлян и какие были у евреев. Как с точки зрения законодательства выглядит евангельский рассказ о суде и казни Иисуса из Назарета? Так вот, по авторитетному мнению Хаима Коэна, - полной бессмыслицей. Если еврейский суд признавал какого-нибудь еврея виновным и достойным смерти по еврейскому закону, он мог привести приговор в исполнение и без санкции римского наместика. И в этом случае приговоренного сами же евреи забивали камнями. Если же дело рассматривал римский наместник, значит, преступление было совершено против римского закона. И вот в этом случае подсудимого могла ожидать римская казнь – распятие на кресте. И уж если еврейский Синедрион собирался накануне великого праздника Пасхи (извините, г-н Ноткин, я знаю, что по-еврейски – Песах, но я, как и Вы, пишу по-русски), то едва ли для того, чтобы приговорить к смерти какого-то незадачливого еврея, - скорее уж для того, чтобы попытаться его спасти от римской казни... Конечно, все это только предположения. Но, согласитесь, интересные, потому что в этом случае вся история выглядит наоборот.

Кто же повинен в том, что распространение получила другая версия, явно ошибочная или лживая? Как говорит Воланд все в том же «Мастере и Маргарите», «Уж кто-кто, а вы-то должны знать, что ровно ничего из написанного в Евангелиях, не происходило на самом деле никогда...»

Повинны, утверждает Хаим Коэн, и те, и другие, – и христиане, и иудеи. Последователи Павла, назовем их для простоты христианами, оказались между двух огней. С одной стороны правоверные иудеи, считающие их отщепенцами и готовые бросать в них камни даже в субботу (очевидно, потому, что это не работа, а удовольствие). А с другой – римляне, для которых эти самые христиане – такие же евреи, как и все остальные, всего-навсего одна из многочисленных еврейских сект. И, надо отдать римлянам должное, они были весьма близки к истине. Чтобы выжить, христиане сочиняют и распространяют версию, в которой римскому наместнику Пилату отводится более или менее приличная роль. Пытался, дескать, спасти Иисуса, невинно осужденного нехорошими еврейскими священниками, но не получилось. Кстати, почему не получилось? Вроде бы он – власть.... Такая версия должна была нейтрализовать римлян, а может, даже и побудить их защитить христиан от других евреев, - кто же из сподвижников Павла мог в самых безумно-радужных мечтах предположить, что через 300 лет их версия станет государственной религией Римской империи!

То, что версия распространялась на греческом языке, который был в большом ходу на берегах Средиземного моря, неудивительно. То, что она давала надежду угнетенным на конечную победу добра и справедливости, – тоже. Как, впрочем, и то, что даже не угнетенные, а скорее принадлежавшие к угнетателям по классу, происхождению, положению в обществе и уровню благосостояния, но искавшие неких этических истин, принимали христианские заповеди. Почему христианские, а не Моисеевы, ведь они те же самые? Вероятно, потому, что заповеди Моисея были обращены только к евреям.

А Павел, от имени Иисуса (с достаточными ли основаниями – суть сейчас не в этом), обращался ко ВСЕМ. И, возможно, именно этим вызывал у евреев самое сильное раздражение и неприятие. Потому что мы очень не любим, когда к нам относятся так же, как к прочим народам. К нам, считают очень многие евреи, надо относиться лучше. Потому что мы – избранный народ. Мы написали Библию. Мы дали миру большое количество нобелевских лауреатов. Или, наоборот, хуже – из зависти, разумеется, к нашим великим достоинствам. Это тоже приемлемый для нас вариант. Но так же, как к другим, - упаси Боже, это уже плевок в нашу душу. И потому, когда речь заходит о геноциде армян в Турции, мы вдруг возражаем: геноцид – это только когда нас уничтожают. Когда других – это не геноцид!..

Утрирую? Разве что самую малость. Вот что любопытно: Юрий Ноткин, говоря о форуме, перечисляет выдвигавшиеся там возможные причины ненависти к евреям со стороны других народов. Кому интересно, пусть ознакомится источником, а то уже и так слишком много цитат. Так вот, все эти гипотетические или реальные претензии к евреям, как на подбор, нелепы и очень легко опровергаемы, словно выдвигавшие их стремились доказать тупость и ничтожество антисемитов. За исключением одного – речь идет о менталитете избранного народа. Разумеется, антисемитизм никаких симпатий у нормальных людей вызвать не может, как и любая разновидность расизма, в том числе и та, что побуждает многих наших сородичей вопить, что всех арабов надо уничтожить. Но причины антисемитизма понять все-таки хотелось бы, – хотя бы для того, чтобы с ним бороться.

В детстве мама меня научила, разбираясь в конфликтных ситуациях и пытаясь понять их причину, начинать с самого себя, то есть с вопроса: а не сделал ли я сам чего-то такого, что породило конфликт? Это получается не всегда, но в свои пятьдесят лет я по-прежнему считаю этот путь мудрым и плодотворным.

Итак, чем все-таки мы сами могли прогневать человечество? Ну, например, тем, что первыми написали книгу, в которой объявили себя избранным народом, у которого с Богом особые отношения. Конечно, если считать, что Библия дана нам непосредственно самим Всевышним, постановка вопроса кажется нелепой. Но и г-н Ноткин, который в Бога не верит, и я, хотя верю в Бога, знаем – благодаря исследованиям ученых-текстологов, - что эта книга написана людьми, в разные эпохи, и относиться к ней как к Слову Божию и истине в последней инстанции решительно никто не обязан... И соглашаться с тем, что мы – избранный Богом народ, тоже. А вот серьезная убежденность в своей избранности, а стало быть, - как эту самую избранность ни толкуй, - в своем превосходстве, едва ли может вызвать симпатию со стороны тех, кто не имеет чести и счастья принадлежать к нашему народу. У меня она, кстати, тоже вызывает не сочувствие, а раздражение, хотя я-то как раз к народу еврейскому вполне принадлежу.

Если читать Ветхий Завет, приходится признать, что мы никогда не были народом особенно миролюбивым или добродетельным. Скорее наоборот. Наши пророки, начиная с самого Моисея, изрядно с нами намучились и называли нас народом «жестоковыйным», то есть упрямым. Мы довольно подло и жестоко обращались с другими народами – нашими врагами, то есть вели себя как все. Просто у других не хватило ума первыми объявить, что все это делается по непосредственным указаниям Всевышнего. Который, например, сказал Моисею примерно следующее: «Ты поведешь Мой народ в землю, которую Я им пообещал. Там, правда, уже живет десяток-другой всяких народов, но пусть тебя это не смущает, Я с тобой, поэтому ты их победишь и выгонишь оттуда.» И если для наших далеких предков это было достаточным основанием, чтобы идти и завоевывать «землю обетованную», то не следует забывать, что другие народы вовсе не обязаны были считать эту книгу основополагающим и непререкаемым документом...

Но я отвлекся. Речь шла о том, что, провозгласив себя избранным народом, мы могли вызвать вполне объяснимое раздражение. Которое только усиливалось от нашего упорного нежелания якшаться с другими – по крайней мере, на равных. Кажется, мы были чуть ли не единственным народом, с которым римляне не сумели договориться – а ведь они умели договориться со всеми, кого завоевывали, причем к обоюдной пользе! А с нами – нет. Хотя и пытались. Мы не захотели. И в результате лишились своей земли и своей страны.

Потом нам почти две тысячи лет приходилось жить в чужих странах, на птичьих правах, а то и вовсе без всяких. Бывали исключения, но они лишь подтверждали правило. При этом мы продолжали оставаться евреями. Мы поклонялись своему Богу, не ели свинину и женились на наших девушках. Когда наши девушки влюблялись в ненаших мужчин, а наши мужчины – в ненаших женщин, для нас это было трагедией. Что окружающие нас народы не могли воспринимать иначе как высокомерие, – раз мы не желаем с ними родниться, значит, считаем их хуже себя. И, положа руку на сердце, - разве это предположение вовсе лишено оснований?..

Но вернемся к Хаиму Коэну и его книге «Иисус – суд и распятие». Объяснив христианскую версию событий, этот справедливый и мудрый человек замечает, что в самом начале той истории евреям было довольно легко опровергнуть евангельские нелепицы – для этого достаточно было хотя бы с ними ознакомиться. Вместо этого иудейские авторитеты просто-напросто объявили Евангелия плохой книгой и запретили ее читать. Пусть, мол, болтают, что хотят. Это может показаться наивным. Можно предположить, что еврейские опровержения ничего бы не изменили. Неизвестно. Зато известно, что евреи не попытались серьезно опровергнуть ложь тогда, когда она только-только появилась и еще не успела распространиться и укорениться.

И это удивительным образом напоминает сегодняшнее то ли нежелание, то ли неспособность Израиля вести убедительную контр-пропаганду против антиизраильской клеветы...

Потом уже христианская церковь, что называется, «гуляла по буфету», сделав из евреев козлов отпущения и виновников всех бед. А мы продолжали отгораживаться и жить в чужих странах своей жизнью. Взаимная неприязнь с христианами становилась все более острой. Но как, скажите, должны были относиться в периоды непрерывных войн какие-нибудь, например, французы к людям, которые пришли на их землю не совсем понятно откуда, молились какому-то другому богу, к их французскому (немецкому, испанскому, итальянскому) Иисусу относились с нескрываемой враждебностью, всячески отгораживались от всех, постоянно твердили: «В будущем году – в Иерусалиме!» и охотно шли на контакт только с себе подобными. Причем такие же люди – то есть мы - имелись и у немцев, и у англичан, и у испанцев, с которыми французы регулярно воевали. И тогда у французов (немцев, англичан или австрийцев) неизбежно возникал вопрос: «А если завтра война, если враг нападет, - эти, не желающие есть свинину и презирающие нас и ненавидящие нашего Христа, будут с кем? Там ведь, у врагов, они тоже есть...» Вдобавок мы ведь состояли в сношениях друг с другом – мы, жившие у французов, с нашими братьями, жившими у немцев. Причем, заметьте, ни французы, ни немцы не были виноваты в том, что мы не сумели договориться с римлянами и лишились своей страны. Ну, и церковь еще науськивала. А времена-то темные, глухие, дикие...

Я предвижу обвинения в том, что оправдываю антисемитизм. Это, разумеется, не так. Я просто пытаюсь понять, откуда он взялся. Еще раз подчеркну, что г-н Ноткин – атеист, я, наоборот, верю в Бога. Не так, как учат раввины, муллы и христианские священники, - мне теперь не нужны посредники. Для меня вера в Бога – это вера в смысл, в то, что все происходит не случайно и не как попало, а в соответствии с неким великим замыслом. Пусть этот замысел непостижим для людей – в Библии, кстати, Бог говорит Иову что-то вроде того: неужели ты думаешь, что способен Меня понять? Мол, где ты с твоими смешными возможностями, и где – Я... С этим я совершенно согласен. Просто мне легче верить в непостижимый замысел, нежели в его полное отсутствие. Но при всей разнице во взглядах мы с Юрием Ноткиным должны согласиться хотя бы в одном: не станет же он, материалист, спорить с тем, что каждое следствие имеет причину, а каждая причина порождает следствие!

Если антисемитизм существует, значит, есть какие-то причины. Нам лестно думать, что ненавидят нас из зависти, потому что мы такие замечательные. Но это объяснение меня не устраивает. Не убеждает. Потому что, по моим наблюдениям, процент симпатичных и умных людей среди евреев примерно такой же, как и среди других народов. Зато присущее нашим соплеменником стремление подчеркнуть свою избранность и превосходство отрицать невозможно. Я то и дело получаю от своих израильских друзей по интернету какие-то статьи, где приводятся данные о повышенном интеллекте евреев. О том, что евреи дали миру очень много выдающихся личностей – нобелевских лауреатов, писателей, музыкантов и так далее. Что мы значительно лучше других. Что это уже научно установлено. Что это превосходство у нас в генах. (Я и эссе Ю.Ноткина получил таким же образом!) Просто непонятно, за что нас, таких замечательных, не любят эти гои!

Юрий Ноткин совершенно прав и в том, что за слово «жид» надо, недолго думая, давать в морду. Но как быть, в таком случае, со словом «гой»? Мне объясняли, что оно означает просто «нееврей» и якобы никакого уничижительного оттенка не имеет. Это такое же лицемерие, как доказывать, что «жид» - это просто-напросто «еврей» по-польски. И что в Сибири, например, слова «еврей» просто не знают, поэтому и говорят «жид». Ничего, мол, обидного. Кто-нибудь слышал, чтобы слово «жид» произносилось с уважением?

А слово «гой»? Если скажете «да», - простите, не поверю. Библия построена на том, что евреи лучше гоев (которых в русском переводе Библии называют «язычниками». Это удачный перевод, но суть-то не меняется: ведь евреи все равно лучше язычников! Хотя, читая Библию непредвзято, без изначальной уверенности в еврейском превосходстве, приходится признать, что ведут себя евреи ничуть не лучше любых язычников, когда сила оказывается на их стороне. Царь Давид, любимец Бога, ведет себя как последняя сволочь, когда влюбляется в Вирсавию и, чтобы действовать без помех, отправляет ее мужа на войну с тайным указанием его командирам посылать беднягу в самые опасные места, чтобы вернее сделать Вирсавию вдовой. И Бог Давида за это не разлюбил В чем же праведность царя Давида перед Богом, - в том, что свинины не вкушал?..

Виновны ли французы, немцы, арабы или русские в том, что за последние без малого 2 тысячи лет, до середины ХХ века, евреи не имели собственного государства и были в слабой позиции?

Теперь это государство, слава Богу, существует. И защищать его необходимо. Но, наверное, не тем, чтобы распространять в Интернете «листовки», восхваляющие еврейский народ, а создавая талантливые и умные книги, фильмы, политику, дипломатию и пропаганду – да, да, пропаганду тоже, которые будут наглядно показывать не превосходство евреев над другими (а точнее, не очень обоснованную уверенность многих евреев в этом превосходстве), а наше право, такое же, как у других, жить в мире на своей земле. ТАКОЕ ЖЕ, КАК У ДРУГИХ, слышите? Не меньшее. Но и не большее!

Надо прекратить использовать в качестве аргументов Библию и тот факт, что мы жили в Палестине две тысячи лет тому назад, - это слабые аргументы. Во-первых, потому, что Библия - все-таки не документ, а роман. Исторический, фантастический, эротический, дидактический, гениальный, - но все-таки роман. Религиозные люди вправе думать иначе, но не вправе навязывать свою точку зрения тем, кто с ними не согласен.

А во-вторых, если вспоминать, кто где жил тысячелетия тому назад, и требовать, чтобы все вернулись к своим истокам...

По-моему, решения ООН вполне достаточно для того, чтобы Израиль существовал и защищал себя от всевозможных посягательств.

Г-н Ноткин резко критикует эксцессы «либерализма». В частности, когда говорит о гомосексуализме. У меня, признаться, вызывают сомнения его утверждение, что гомосексуализм – это один из способов избежать продолжения рода. Но я согласен с тем, что возводить это явление в норму и пропагандировать его, наверное, не следует. Верно и то, что преследовать людей за то, что природа создала их именно такими, - жестоко и несправедливо, пока они никому не мешают жить. Согласен и с его негативным отношением к парадам геев. Хотя понять, наверное, можно: этих людей так долго высмеивали, презирали, ненавидели и даже избивали, что теперь, когда у них появилась возможность в либеральном обществе выйти из подполья, им очень хочется громко и радостно заявить о себе. Возможно, это сродни шумливости подростков, которым тоже хочется объявить всем, что они уже пришли, они уже здесь, - обратите на нас внимание! «За соседним столиком компания юнцов шумела порожняком своей молодости» (Фазиль Искандер), - это подчас раздражает людей более зрелых, однако ничего криминального в этом, по-моему нет. Просто издержки роста. Мне трудно судить гомосексуалов, потому что не довелось побывать в их шкуре, однако парады геев представляются мне нелепостью.

Но точно такой же нелепостью для меня звучат заявления:: «Я – еврей!». Ну, еврей. И я еврей. Дальше что? Может, хватит думать, что сбежавший из зоопарка тигр отнесется к евреям иначе, чем к французам или чукчам?