Уважаемый д-р Реувен Слуцкин,

мне уже приходилось писать о том, что суть интеллигенции – получать и отдавать информацию. И что возможно это только тогда, когда «передатчик» информации и «приемник» имеют сходный объем знаний (сведений) и сходное к ним отношение. Имеют, как говорят специалисты, сходный тезаурус. А нет нужного тезауруса у «приемника», нет у него объема сведений, нужного для приема, другое у него отношение к тем или иным сведениям – и этой информации для него нет. Совсем нет, как не было. 

Ваше выступление – яркое подтверждение этого положения.

Начать с того, что статья д-ра Ф.-А.Кочубиевского посвящена тому, что ловко оформленный донос заведомо враждебного Израилю человека вызвал немедленное (до всякой проверки) осуждение высшим руководством Страны не доносчика, а заслуженного офицера. 

Это неприличное, на мой взгляд, поведение руководства Страны имеет глубокие корни. И я опубликовал, в качестве выступления по статье д-ра Ф.-А.Кочубиевского, статью Владимира (Зева) Жаботинского от 1911 года о том, что: «Наша привычка постоянно и усердно отчитываться перед всяким сбродом принесла нам уже огромный вред и принесет еще больший». И далее: «С оправданиями можно выступать только в редкие, исключительно важные моменты, когда есть полная уверенность, что сидящий пред тобою ареопаг действительно имеет справедливые намерения и надлежащую компетенцию. Но делать из апологии систему для каждого дня, выносить ее на улицы, на трибуну митинга, хотя бы и именуемого парламентом, на летучие столбцы газеты – это значит унижать себя до равенства с лающей псарней».

Ничего этого для Вас не было и «заметку Зеева Жаботинского» Вы посчитали «неизвестно зачем прикреплённой к статье!» Где восклицательный знак подчеркивает Вашу уверенность, что это не лично Вам неизвестно, а всем должно быть ясно, насколько бессмысленно поступил редактор.

Для Вас, повторю, ничего этого не было. Вы просто, пользуясь случаем, изложили свою точку зрения на поступок израильского офицера. И тут тоже проявился либо недостаток сведений, либо (скорее) специфический взгляд на них. Негодяй, с которым Вы позволили себе сравнить израильского офицера, целую ночь наедине «допрашивал» связанную девушку, раздев ее догола, а к утру придушил. Изнасилование, как таковое, доказано, помнится, не было, что позволило сократить срок его заключения. Дело получило огласку и просто «замять» его было уж никак невозможно. А про отсутствие изнасилования – либо вранье, либо эмоции при «допросе» лишили подонка потенции.

А в израильской армии, Вы, возможно, это не знали, офицер командует не «вперед», а «за мной». И подполковник Шалом Айзнер кинулся, как всегда (судя по Ливанской войне) в самое опасное в тот момент место.  

Для Вас, вероятно, содержательной информации во всем этом нет. Пишу для тех, кто прочитает Ваше выступление. В этой связи о Вашем: «К сожалению, Израиль до сих пор – страна, СОСТОЯЩАЯ ПРИ АРМИИ». Мне повезло много лет назад в Кацрине очень близко слушать Ариеля Шарона. Обосновывая перед большой аудиторией необходимость Голанских высот для Израиля, Шарон говорил о начале Войны Судного дня. О том, как из своих домов, а многие (Судный День) из синагог выскакивали люди и бежали на свои сборные пункты – кто с оружием, а кто и в талесе. А на пустые в Судный День дороги во множестве выехали на личных машинах пожилые люди – к этим пунктам подвозить. Почему нельзя проиграть войну понимал в Израиле каждый. И армия сумела отмобилизоваться даже быстрее, чем полагалось. Так здесь и живем.