МЫ ЗДЕСЬ
8-18 марта 2019
За несколько дней до Пасхи группа евреев, около 70 заключенных секции для иностранцев лагеря Берген-Бельзен решили коллективно обратиться к коменданту лагеря и попросить разрешения на выпечку мацы к Пасхе. В основном, это были хасиды, прибывшие в лагерь из гетто в Бохне. У большинства были паспорта латиноамериканских стран, а у нескольких - британские документы из Эрец-Исраэль.
Евреи шли на страшный риск, обращаясь к нацистам с такой просьбой. Однако, к немалому их удивлению, комендант лагеря Адольф Хаас, поиздевавшись над ними (он сначала сказал, что направит их прошение в Берлин, хотя этот вопрос входил в его компетенцию), разрешил печь мацу. В большой спешке была сооружена печь, евреям выдали муку вместо хлебного пайка - и маца была приготовлена.
"Маца только названием напоминала довоенную, которую евреи пекли дома. Но люди с восторгом смотрели на бесформенные листы; особую радость они испытывали от того, что дети смогут увидеть, как отмечается Песах в "долине смерти".
И вот настал торжественный день. Седер проводили в бараке. Трехъярусные нары служили столами и в то же время позволяли участникам трапезы наклоняться, как это предписано обычаем. На стол положили три драгоценные мацы. Подносом служила старая поломанная кастрюля. На ней, вместо косточки с мясом, зажаренной на огне, яйца, харосета и традиционной зелени, лежала одна только вареная картофелина - ее подарил евреям добрый старый немец, работавший в душевой. Зато горького было в избытке. Страдания евреев отражались в их глазах.
Ребе из Блужова Исраэль Спира - это он передал прошение коменданту лагеря - сидел во главе стола, окруженный маленькими детьми и несколькими взрослыми. Он пересказывал Агаду по памяти. Он открыл мацу, поднял традиционный поднос и начал рассказ об Исходе.
"Вот скудный хлеб, который ели наши предки в земле египетской. Каждый, кто голоден, пусть войдет и ест; каждый, кто нуждается, пусть войдет и празднует Песах. В этом году - здесь, в будущем году - в стране Израиля; в этом году - рабы, в будущем году - свободные люди".
Самый маленький мальчик задал четыре вопроса. Своим милым детским голоском он пел традиционную мелодию: "Чем эта ночь отличается от всех других ночей года? Во все другие ночи мы едим квасной хлеб и мацу, а в эту ночь - только мацу".
В бараках было темно. Бледный серебристый свет луны отражался на бледных лицах. По щекам людей струились слезы; они, казалось, текли к тому легендарному ангелу, который держит в руках огромный кувшин со слезами. Когда кувшин наполнится до краев, настанет конец человеческим страданиям.
Рав Спира, отвечая на четыре вопроса, рассказывал о значении Пасхи. Однако в ту ночь в лагере Берген-Бельзен древние вопросы из Агады приобретали новый смысл. "Ночь, - говорил Спира, - означает изгнание, тьму, страдания. Чем эта ночь отличается от всех других ночей? Чем эти страдания, эта Катастрофа отличаются от всех прежних страданий еврейского народа?"
Все молчали. Ребе продолжал. Он рассказывал о хлебе и маце, о творчестве и свете, о величайших страданиях евреев и величайшей мере унижений, которым их подвергали, о египетском рабстве. В заключение он произнес слова надежды, процитировав из утренней молитвы: "Люди, идущие во тьме, увидели большой свет". Потом он сказал: "Именно о нас, мои дорогие дети, говорили наши пророки, о нас, живущих в долине смерти; именно нам предстоит стать живыми свидетелями великого света избавления".
Седер закончился. Где-то там, в вышине, серебристый свет луны пробивался сквозь темные тучи. Раввин Исраэль Спира поцеловал каждого из мальчиков в лоб и сказал им: знайте, что после самой темной ночи человечества настанет самый светлый из всех дней. Дети разошлись по своим баракам - рабы современного фараона, живущие в пустыне человечества. Они были уверены: отзвуки шагов Машиаха сопровождают звуки их шагов по пропитанной кровью земле Берген-Бельзена".
Перевел с англ. Ефим Майданик, Иерусалим
http://www.newswe.com/index.php?go=Pages&in=view&id=9397
