Чтобы успешно противостоять натиску врага, защищать свободу своей страны и жизнь своих граждан, каждому государству нужны не только мощные вооружённые силы, но и эффективные разведывательные службы. А больше, чем любой другой стране, отличная разведка необходима Израилю, который вынужден постоянно бороться за выживание в тесном кольце врагов.

      Наша внешняя разведка носит название «Мосад». Слово мосад на иврите означает просто учреждение. Оно тихо и неприметно работает в зарубежных странах. "Мосад", разумеется, не выпускает пресс-релизы с информацией о проделанной работе. А вот иностранные СМИ рассказывают, что "Мосад" провёл целый ряд сложнейших и весьма эффективных диверсионных операций на территории противника, уничтожил множество матёрых террористов в разных уголках мира, добыл немало образцов военной техники, которая стоит на вооружении армий враждебных государств.

      Как известно, «Мосад» не устраивал диверсий на Красной площади и не торговал пенициллином. Но читатель поймёт, почему они упоминаются в этой статье. Одной из главных задач израильской разведки является постоянный сбор подробной и точной информации о военном потенциале арабских стран.

      С момента возрождения суверенного еврейского государства прошло 72 года, и всё это время Израилю приходилось противостоять непрестанному натиску враждебного арабского окружения. За эти годы Израилю навязали семь войн и несколько военных операций. По численности населения арабские страны в пятьдесят раз превосходят Израиль. Материальные ресурсы, которые наша страна могла потратить на производство или приобретение за рубежом вооружения, были весьма ограничены.

      В то же время арабским странам нехватка оружия не грозила, потому что у них был очень щедрый друг и брат – Советский Союз. В одном из интервью Михаил Горбачёв сказал, что СССР не распался бы, если в государственной казне оставалось бы 35 миллиардов долларов. А ведь Москва на протяжении десятилетий поставляла арабам громадное количество вооружений. Делалось это якобы в долг. Он достиг 150-ти миллиардов долларов к моменту распада Союза, но платить по этому гигантскому счёту арабы не стали. А зачем платить другу за подарок, да и друг ведь к тому времени уже скончался.

      Один из драгоценных советских подарков арабским братьям – это массированная поставка им вооружений накануне Шестидневной войны. Благодаря этому арабы почувствовали, что смогут взять реванш за свои поражения в прошлых войнах, и уничтожить, наконец, ненавистное им еврейское государство. С этой целью была создана широкая военная коалиция арабских стран.

      16-го мая 1967-го года президент Египта Гамаль Абдель Насер потребовал от ООН вывести с Синайского полуострова свои войска, задачей которых было сохранение перемирия между Египтом и Израилем. Генеральный секретарь ООН У Тан услужливо и поспешно выполнил требование египетского диктатора, эвакуировал свой миротворческий контингент с Синая, и открыл армии Египта путь к границе Израиля. 18-го мая в эфире радио «Голос арабов» было оглашено следующее заявление президента Египта Насера: «Что касается сегодняшней ситуации, то сил быстрого реагирования, которые могли бы защищать Израиль, теперь не существует. Мы больше не будем обращаться в ООН по вопросам, связанным с Израилем. Единственным методом воздействия, который мы применим в отношении Израиля, станет тотальная война, результатом которой будет уничтожение сионистского государства».

      20-го мая министр обороны Сирии Хафез Асад заявил: «Наши войска сейчас полностью готовы к тому, чтобы уничтожить сионистское присутствие на арабской родине. Я, как военный человек, верю в то, что пришло время начать битву за полное уничтожение врага».

      22-го мая Египет закрыл Тиранский пролив, причём не только для израильских, но и для иностранных судов, направлявшихся в Эйлат. Это был Casus belli – достаточный повод для Израиля начать войну, чтобы защитить своё естественное и неотъемлемое право на свободу судоходства.  

      30 мая король Иордании Хусейн прибыл в Каир и подписал соглашение о военном сотрудничестве с Египтом. Королевская армия была поставлена под командование египетских генералов. В Иорданию вступили части иракской армии для священной общеарабской войны с Израилем. Саудовская Аравия, Кувейт, Судан, Ливан, Йемен и Алжир заявили о полной поддержке действий Египта, Сирии, Иордании и Ирака, и о готовности внести свой вклад в сокрушение сионизма. 

      У арабов, несомненно, была реальная возможность добиться своей цели, потому что войска большой арабской коалиции во много раз превосходили своей мощью немногочисленную израильскую армию. В этой статье мы ограничимся рассказом лишь о военно-воздушных силах Израиля и арабской коалиции.

      Накануне Шестидневной войны израильские ВВС имели 203 боевых самолёта (197 из них были исправны на утро 5-го июня 1967-го года). Все эти самолёты – французские истребители-бомбардировщики.   

19 Сюд Авиасьон «Вотур» (Sud Aviation SO-4050 Vautour IIA). 

33 Дассо «Мистэр» (Dassault MD-454 Mystère IV). 

35 Дассо «Супер Мистэр» (Dassault Super Mystère).

51 Дассо «Ураган» (Dassault MD-450 Ouragan).

Эти самолёты были сконструированы и приняты на вооружение во Франции ещё в начале пятидесятых годов. А единственным самолётом, который в 1967-ом году считался, с некоторой натяжкой, современным (его серийное производство началось в октябре 1960-го года) был Дассо «Мираж-3»

(Dassault Mirage III). В наших ВВС утром 5-го июня было 65 этих самолётов.

      Кроме боевых, у нас были устаревшие, тихоходные, транспортные и учебные самолёты, которые не могли вести воздушный бой с истребителями противника.

44 учебно-боевых «Фуга Маджистер» (Fouga - CM.170 Magister).

4 учебных «Метеор Т.7» (Meteor T.VII). 

51 транспортный самолёт (в том числе, взятые из гражданской авиации).

69 лёгких одномоторных учебных и связных самолётов.

      Итак, в израильских ВВС было 203 боевых самолёта (из них лишь 65 современных). У нас не было ни одного тяжёлого бомбардировщика! Это убедительно свидетельствует о том, что Израиль не собирался ни на кого нападать! Но когда над нашей страной нависла угроза уничтожения, мы были вынуждены нанести сокрушительный удар по врагу. Арабы поставили нас перед выбором: победить или погибнуть. Мы вступили в бой и победили. Это был неравный бой, потому что ВВС арабской коалиции были несравненно более мощными, чем ВВС Израиля.  

      СССР поставил арабским странам многие сотни своих самолётов различных типов. К началу Шестидневной войны ВВС арабской коалиции имели 957 боевых самолётов, и среди них:

Су-7БМК. Новейший советский истребитель-бомбардировщик. Выпуск Су-7БМК начался зимой 1967-го года. У этого самолёта были отличные ЛХ (лётные характеристики). Первые зарубежные поставки этих боевых машин были направлены Египту.  

 Ил-28. Реактивный фронтовой бомбардировщик. Мог служить носителем тактического ядерного оружия. Начиная с середины пятидесятых годов, был основной ударной силой фронтовой авиации СССР и стран Варшавского договора. Отличался выдающейся надёжностью и неприхотливостью в эксплуатации.

Ан-12. Поступил на вооружение в 1959-ом году. Многоцелевой самолёт, служил для массированной бомбардировки позиций противника, или для десантирования парашютистов и боевой техники ВДВ. Этот самолёт зарекомендовал себя как очень надёжная боевая машина, способная работать в сложных климатических условиях, и неприхотливая в обслуживании.

Ту-16. Реактивный тяжёлый бомбардировщик. Ту-16 обладал рекордными для того времени скоростью, высотой и дальностью полёта, массой бомбовой нагрузки. Его конструкция была настолько удачной, что он несколько десятилетий стоял на вооружении ВВС СССР и его союзников.

      Ту-16 мог нести 12410 кг бомб и ракет «воздух-земля». Этими ракетами он мог поражать израильские города, авиабазы, стратегические объекты, находясь на большом расстоянии от них, и не входя в зону действия нашей ПВО. Ту-16 мог сбрасывать также сверхмощные фугасные бомбы ФАБ-9000. Взрыв такой бомбы мог разрушить целый городской квартал.

      Практический потолок у Ту-16 достигал 12800 м, поэтому самолёт был неуязвим для зенитной артиллерии. Противостоять бомбардировщикам, летящим на такой большой высоте, могут только ракетные установки ПВО. А у Израиля их было очень мало – всего 5 батарей ЗРК «Хок». Они смогли бы сбить ограниченное число вражеских самолётов, но отразить массированный налёт целой армады мощных советских бомбардировщиков наша ПВО не смогла бы. Такие налёты превратили бы израильские города в руины, и погибло бы множество наших граждан. Поэтому у арабских лидеров были веские основания полагать, что они смогут сокрушить Израиль.

      Кроме огня ПВО, чтобы отразить налёт бомбардировщиков, навстречу им посылают истребители. Ту-16 был вооружён семью пушками АМ-23. Благодаря этому, он был хорошо защищён от атак истребителей противника. К тому же, в налёты на вражескую территорию тяжёлые бомбардировщики отправляются в сопровождении своих истребителей, которые вступают в бой с истребителями врага.

      Какой советский самолёт стал в то время главной силой истребительной авиации арабов? Это был МиГ-21. До середины шестидесятых годов на Западе о нём знали только то, что он существует, и полагали, что этот самолёт – действительно грозная боевая машина. А летом 1966-го года это предположение подтвердилось. В небе Вьетнама советские МиГ-21 (с вьетнамскими пилотами) вступили в бой с американскими F-4 Phantom. Выяснилось, что лёгкие и маневренные советские истребители в боях на коротких дистанциях имели превосходство над более тяжёлыми американскими самолётами.

      Поэтому разведки западных стран стремились раздобыть достоверные сведения об ЛХ МиГ-21, а ещё лучше, похитить этот самолёт в исправном состоянии. Но найти решение такой сложнейшей задачи ни одна западная разведка не смогла. А Израилю советские истребители МиГ-21 угрожали больше, чем любой другой стране.

      Накануне Шестидневной войны у ВВС арабской коалиции было 210 МиГ-21, в том числе у Египта – 91 этот истребитель, у Сирии – 32, у Ирака – 75, у Алжира – 12. А передавать арабам эти самолёты, обучать пилотов и аэродромный персонал Советский Союз начал ещё задолго до войны. Делалось это в обстановке строгой секретности, но израильская разведка, которая с тревогой и пристальным вниманием следила за существенным усилением вражеских ВВС, была в курсе этих событий.  

      В апреле 1965-го года командующий ВВС Израиля генерал Эзер Вейцман встретился с директором «Мосада» Меиром Амитом (Слуцким) и попросил его сделать всё возможное для того, чтобы добыть МиГ-21 в исправном состоянии. Так началась операция, которая получила название «Пенициллин».

      Необходимо сделать важное замечание: многие данные, касающиеся этой операции, в разных источниках трактуются по-разному. Это связано с тем, что основная часть информации пока находится под грифом «секретно», а рассекреченные данные до сих пор не опубликованы в виде официального релиза. В этой статье опишем, очень кратко, главные этапы операции «Пенициллин». Для этого возьмём материалы только из достоверных источников, включая беседу автора этих строк с бывшим директором «Мосада» Меиром Даганом (Губерманом).  

      Аналитики в «Мосаде» понимали, что желание угнать самолёт из арабской страны в Израиль может возникнуть только у пилота, который не является мусульманином, принадлежит к национальному меньшинству и осуждает действия правительства своей страны. Оказалось, что в Ираке есть несколько пилотов – не мусульман. Одним из них был Мунир Редфа – христианин, этнический ассириец. Это немногочисленное национальное меньшинство в Ираке нередко подвергалось преследованиям. Их вытесняли со службы в государственных учреждениях, и даже арестовывали по вымышленным обвинениям. Семья Редфа хотела бы уехать из Ирака, если бы им предоставилась такая возможность.

      Мунир Редфа был отличным пилотом. Он прошёл лётный курс в СССР, освоил несколько типов боевых самолётов, в том числе и Миг-21. Но использовались иракские ВВС не для защиты своего государства, а для грязной, преступной войны против курдского меньшинства на севере страны. Особое возмущение пилота-христианина вызывало то, что его заставляют бомбить беззащитное мирное население курдских деревень.

      В доме семьи Редфа жил в качестве слуги еврей Иосиф Шамаш. Он попросил одного из своих друзей сообщить в израильское посольство в Париже, что в Багдаде есть пилот-христианин, который желает покинуть Ирак. «Мосад» сразу же установил связь с Муниром Редфа, и предложил ему отправиться в отпуск в Европу. Там агенты «Мосада» устроили Редфа полёт в Израиль по поддельному паспорту и в гриме.  

      24-го января 1966-го года Мунира Редфа доставили на авиабазу «Хацор». С ним встретились директор «Мосада» Меир Амит, начальник отдела ВВС Генштаба ЦАХАЛа Мордехай Ход (Файн) и командир базы полковник Шломо Барекет. Они обсудили с Редфа все подробности угона самолёта и наметили оптимальный маршрут предстоящего полёта. Он должен был проходить на малой высоте, вблизи границы Ирака с Иорданией, в так называемой «мёртвой зоне», которая не просматривается ПВО этих стран.

      Семье Мунира Редфа было обещано вознаграждение в размере пятисот тысяч британских фунтов (в то время это была огромная сумма – более миллиона долларов США). «Мосад» обязался всю эту семью (а это была не просто семья, а целый клан) вывезти из Ирака и доставить в Израиль. Забегая вперёд, отметим, что все эти обещания были выполнены в точности.

      Главная проблема, которая беспокоила Мордехая Хода и Меира Амита, заключалась в том, что Мунир Редфа в тот момент не имел доступа к МиГ-21. Несмотря на то, что Редфа был одним из самых лучших пилотов Ирака, освоивших МиГ-21, ему пока ещё приходилось служить на аэродроме, где базировались МиГ-17. Но Мунир Редфа твёрдо пообещал, что он добьётся перевода на центральный аэродром, вблизи Багдада, где базируются МиГ-21.

      «Мосад» доставил Редфа в Европу, и оттуда он вернулся в Ирак для продолжения службы. С пилотом условились поддерживать связь, где слово «пенициллин» будет означать МиГ-21. Вскоре, 17-го февраля, Редфа прислал первое сообщение: «У нас всё в порядке. Скоро возьму пенициллин. Привет новым друзьям. До скорой встречи». Через 2 месяца после этого Редфа сообщил: «Мне удалось перевестись из госпиталя, где я нахожусь, во внутреннее отделение. Перевод произойдёт в июне. Тогда же, по всей видимости, перешлю вам пенициллин». (Отметим, что через несколько дней, 27-го апреля, Мордехай Ход был назначен командующим ВВС Израиля).

      В июне Муниру Редфа не удалось перевестись на аэродром, где базировались МиГ-21, но в июле он смог, наконец, это сделать. И 17-го июля Редфа прислал сообщение: «Переведён во внутреннее отделение. Прохожу курс терапии пенициллином. Скоро привезу его вам. В начале августа моя жена с детьми и братом выезжает за границу».        

      Затем Редфа сообщил, что планирует угнать МиГ-21 14-го августа. Однако с первой попытки сделать это не удалось. Пилот поднял машину в воздух, но вдруг началось задымление кабины, потому что перегрелась изоляция электропроводки. Редфа был вынужден вернуться на базу. 16-го августа Мунир Редфа вновь отправился в полёт. На этот раз всё прошло успешно. Пилот сумел провести свою боевую машину точно по намеченному маршруту длиной в 900 км за 25минут. На последнем этапе полёта МиГ-21 Мунира Редфа встретили и провели на нашу авиабазу израильские истребители.

      На следующий день Мордехай Ход вызвал самого опытного нашего лётчика-испытателя, полковника Дана Шапира, и сказал ему: «Дани, ты будешь первым западным пилотом, который полетит на Миг-21». Досконально обследовав с помощью Мунира Редфа советский самолёт, Дан Шапира затем выполнил на нём 120 полётов. Были проведены учебные воздушные бои между МиГ-21 и нашими истребителями. Выяснилось, что ЛХ советского самолёта действительно очень высоки. У него нашлось только два недостатка: во-первых, в полёте на больших скоростях на малой высоте управлять этим самолётом было трудно, а во-вторых, он давал пилоту ограниченный обзор задней полусферы.

      Изучив эти особенности Миг-21, наши пилоты смогли выработать эффективную тактику воздушного боя с ним. Но при этом выяснилось, что успешно противостоять отличному советскому истребителю может только «Мираж-3», и только в том случае, если это бой один на один. Других самолётов, способных вести бой с МиГ-21, у нас не было.

      Вскоре грянула Шестидневная война. Во многих публикациях очень подробно рассказано о том, как наши самолёты уничтожили основную часть ВВС арабской коалиции на их аэродромах. Но там были уничтожены не все арабские самолёты. Развернулись и воздушные бои. В них наши пилоты сбили 70 боевых самолётов противника, в том числе, 19 истребителей МиГ-21. Израильские ВВС потеряли в воздушных боях 10 самолётов различных типов – в 7 раз меньше, чем ВВС арабской коалиции. Такого соотношения побед и поражений наши пилоты смогли достичь благодаря тому, что они заранее обучились тактике воздушного боя с МиГ-21, главной силой истребительной авиации противника.

      В штате Невада, в пустыне, которая простирается на сотни километров, расположена база ВВС США «Зона 51». Там проводятся испытания новых самолётов-разведчиков. Кроме этого, американские специалисты в течение многих лет занимаются там изучением советской боевой авиации на образцах, которые тем или иным способом удаётся раздобыть. Поэтому «Зона 51» получила ещё одно название – «Red Square» (Красная площадь).

      В декабре 1967-го года Израиль отправил туда МиГ-21, угнанный Муниром Редфа. Для изучения этого самолёта был открыт проект «Have Doughnut», в рамках которого проводились учебные бои между МиГом и американскими истребителями. В то время США вели войну во Вьетнаме, где МиГи нередко выигрывали бои с F-4 Phantom. Получив важную возможность изучить МиГ-21, американцы, в знак признательности, начали поставлять Израилю свои боевые самолёты. Вначале это были лёгкие штурмовики Douglas A-4 Skyhawk. А через полтора года – в сентябре 1969-го – в разгар Войны на истощение, в Израиль стали прибывать первые истребители F-4 Phantom.

      Итак, в результате великолепной по замыслу и исполнению операции «Мосада», наши пилоты научились бороться с отличным советским истребителем, а ВВС Израиля впервые стали получать американские боевые самолёты. Это, несомненно, было важно. Но ещё более важным стало другое последствие операции «Пенициллин».

      Какие операции нашей разведки и отрядов специального назначения вызвали самые важные для Израиля последствия? Автор этих строк попросил рассказать о них Меира Дагана. Он ответил, что таких операций было проведено немало, но особо важными являются три: похищение нацистского преступника Эйхмана в Буэнос-Айресе, освобождение заложников в аэропорту Энтеббе и «Пенициллин». Первые две были чрезвычайно эффектными, и вызвали шквал откликов по всему миру. О «Пенициллине» говорят меньше, но именно эта операция вызвала самые важные последствия.

      Изучив МиГ-21, командование ВВС поняло, что наши пилоты могут бороться с ним только один на один. Но арабы могли всегда посылать в бой по нескольку самолётов против одного нашего. Ведь арабские ВВС по числу самолётов во много раз превосходили наши ВВС. У нас было очень мало не только самолётов, но и лётчиков. Да и аэродромов у нас было мало.

      Если бы война началась ударом по нашим аэродромам мощных арабских ВВС, имевших тяжёлые бомбардировщики Ту-16, то все уцелевшие после этого наши самолёты были бы в течение нескольких дней уничтожены в воздушных боях, и все наши лётчики погибли бы.

      Этот кошмарный сценарий командование ВВС представило правительству. Лет за 10 до этих событий начальником отдела стратегии Генерального штаба ЦАХАЛа был выдающийся учёный-физик Юваль Неэман (кстати, он – потомок Виленского Гаона). Неэман был одним из самых умных, а может быть, самым умным израильтянином в то время. Только таким людям, как он, дано видеть будущее.

      Неэман разработал основы стратегического плана, по которому действовал ЦАХАЛ в Шестидневной войне. Главная идея этого плана – сокрушительный превентивный удар с целью разгрома вооружённых сил арабских государств. Юваль Неэман говорил: «Читайте ТаНаХ, там сказано: «הבא להורגך השכם להורגו» «Пришедшего убить тебя, опереди и убей его».

      Когда война была уже на пороге, наше правительство действовало нерешительно, единодушия не было. Но из доклада командования ВВС всем стало ясно: промедление смерти подобно. «Оказалось, - сказал в заключение Меир Даган, - что «Пенициллин» послужил самым эффективным «лекарством» от нерешительности».   

                                                       Интернет-газета «Континент» 07.08.2020