Историческая эпоха Нового времени оставила весьма существенный след в интеллектуальном развитии человечества. Накопленный к этому времени потенциал знаний в гуманитарных и естественных областях, позволил лучшим умам критически осмотреться и понять всё несовершенство окружающего мира, в котором царит дикость нравов, духовное и физическое насилие одних над другими, несправедливость и предвзятость  в оценках людей других этносов и (или) вероисповеданий. Поэтому вступление человечества в ЭПОХУ ПРОСВЕЩЕНИЯ (конец XVII в.) было объективно востребованным. Евреи не могли остаться в стороне от этого процесса. При этом интеллектуально продвинутой частью еврейского населения он был воспринят с определённым энтузиазмом, ибо позволял сделать взвешенную оценку своего положения в человеческом обществе. Евреи задумались о своём месте среди других народов, о своих отношениях с Б-гом и перспективах своего духовного развития. Именно в ЭПОХУ ПРОСВЕЩЕНИЯ к евреям пришло понимание, что они народ НОВАТОР и не только в области духовной, но и в других сферах человеческого бытия.

Вступление евреев наряду с другими народами в ЭПОХУ ПРОСВЕЩЕНИЯ не могло не отразиться на их самовосприятии своей принадлежности как к  еврейству вообще, так к  иудаизму, в частности.. Во второй половине XVIII в. было положено начало ХАСКАЛЕ, которая отвечая запросам наступившего времени, попыталась не только отобразить складывающуюся динамическую картину развития еврейского сообщества, и, прежде всего в Европе, но  с помощью своих сподвижников осовременить значимость еврейского присутствия во всём его многообразии в странах ГАЛУТА.  

Осовременение своего присутствия в общественной жизни государства, в котором его титульный народ полон предвзятостей, а не малая часть даже и ненависти, по отношению к евреям, должно было бы означать не предательство своих национальных интересов и не предание забвению своих духовных ценностей, а признание объективной необходимости приспособления к новым условиям своего существования. При этом, в любом случае еврей не должен был потерять своё лицо, свою национальную идентичность. Поэтому призыв лидера и идеолога ХАСКАЛЫ  М.Мендельсона к евреям: "На улице в цилиндре, дома - в ярмолке", был, по крайней мере, отражением двуликости идеологии еврейского просвещения в тот период времени. В конечном итоге, национальная идентичность определяется не столько внешними проявлениями в той или иной форме, сколько набором тех духовных ценностей, которые исторически присущи данному народу в реальной жизни.

 ХАСКАЛА привела к весьма значимым и долгосрочным последствиям в духовной и общественно-социальной жизни еврейского народа. Произошла существенная реформация  ИУДАИЗМА, который, сам по себе, в своей основе, несёт в себе уникальную  исключительность. Как реакция на либерализацию религиозной жизни евреев, в условиях набиравшего всё больше своих сторонников еврейского просвещения, формируется новое религиозное течение, ортодоксальный иудаизм, олицетворяющего себя в  качестве хранителя основ ИУДАИЗМА.  Одновременно с этим, в рамках последнего, появляются различные реформистские и консервативные  религиозные движения, отражающие новые веяния, рождённые под влиянием либеральных идей ЭПОХИ ПРОСВЕЩЕНИЯ, которая сопровождалась также и процессом ЭМАНСИПАЦИИ евреев.

Объективная необходимость в этом процессе диктовалась тем, что евреи к концу XVIII в., прежде всего, в странах Западной и Центральной Европы, стали играть всё возрастающую роль в экономической, и особенно, в финансовой жизни государств этих регионов. Однако, отсутствие политического и экономического равноправия евреев, сопровождаемое социальной и правовой дискриминацией, а также культивируемой христианским духовенством предвзятостью к иудаизму, стало фактором сдерживания развития их творческой и гражданской инициативы, что не могло не сказываться, в конечном итоге, на социально-экономической  обстановке тех стран, в которых в силу разных обстоятельств было  сконцентрировано значительное еврейское присутствие. Поэтому, уже к началу XIX в. стала очевидной необходимость ЭМАНСИПАЦИИ евреев в большинстве стран Европы. При этом необходимо заметить, что в этом были заинтересованы как прогрессивно и реально мыслящие представители  властных структур тех или иных стран, так и те евреи, которые уже достаточно глубоко материально и социально абсорбировались в новой для себя среде, пусть даже, в основном, ментально враждебной. Процесс еврейской ЭМАНСИПАЦИИ, начавшийся с последней трети XVIII в. в США и продлившийся 150 лет, постепенно охватывая страны Европы, Британской и Османской империй, не только создал принципиально иные, и прежде всего правовые условия бытия евреев, но и вызвал к жизни новые тенденции в их среде, направленные, в том числе, и  на изменение их национальной и/или  религиозной идентификации в результате развивающихся   процессов АССИМИЛЯЦИИ.

При этом следует заметить то, что применительно к еврейской АССИМИЛЯЦИИ, имевшей место, в частности, в странах Западной и Центральной Европы, особенно в последнем двадцатилетии XIX -  в первом десятилетии XX вв.,  последняя была быстрее связана с потерей частью еврейского общества своей веры в Иудаизм и переходом в одну из разновидностей христианства. Это, как правило, сопровождалось также и с потерей родного языка, особенно у младшего поколения. Но, с другой стороны, далеко не все те, кто сознательно или под давлением неких обстоятельств перешёл в другую веру, решили в то же время  отказаться и от своего еврейства. Они не мыслили себя вне части еврейской общности.  Является поразительным тот факт, что даже после сожжения Второго Храма, когда исчезло такое мощное духовное объединяющее начало для евреев, которых раскидало по всему свету, и были созданы все предпосылки для их принудительной ассимиляции, т.е. этноцида, они семнадцать веков этому активно не поддавались, несмотря на появление такого нового и весьма существенного  фактора как  христианство, которое во многих странах, где обитали евреи, получило статус государственной религии. И тем не менее, решающую роль в этом феномене сыграло наличие в те времена такого мощного объединяющего начала как иудейская вера, пока ещё не попавшая под влияние идей  Эмансипации.  

Следует заметить, что в эпоху Просвещения, в условиях практически тотального рассеяния еврейского народа по миру и в то же время его значительного сосредоточения к середине XIX в. в европейских странах, особенно германоязычных, объективные условия существования евреев способствовали процессам их ассимиляции по всем направлениям их общественной, культурной и религиозной  жизни. Появилась реальная опасность забвения еврейства как такового. Но, в национально-этническом отношении ассимиляция европейского еврейства практически не случилась. Евреи, как правило, от своего этнического происхождения не отказывались. Косвенным доказательством этого является тот факт, что по данным КЕЭ численность евреев в Европе неуклонно возрастала: с 2,73 млн в 1825 г. до 6,8 млн в 1880 г. и 9,1 млн в 1914 г. ( это без учёта значительной еврейской эмиграции из Европы в США с конца XIX в.).

В гораздо меньшей степени ассимиляционные процессы затронули еврейское население Российской империи до начала XX в. И это несмотря на то, что её власти прилагали немалые усилия по христианизации евреев. Особенно старался в этом направлении император Николай I, который отдал, в частности, распоряжение ввести православное богослужение на еврейском языке (идиш) в одной из церквей города Бердичева Киевской губернии. Другая маниакальная идея - "исправить евреев" - подвигла императора ввести для них рекрутскую повинность, которая уже существовала для христиан. Еврейских мальчиков можно было рекрутировать по узаконенной разнарядке  с 12 лет. Их отправляли в школы кантонистов, в которых их готовили к военной службе и к принятию христианства вопреки их желанию и без согласия родителей. Эта идея царской власти имела далеко идущие намерения - создать среди евреев значительную прослойку выкрестов, которая будет изнутри разъедать монолитность еврейского сообщества.

2. Россия относилась к той категории стран, в которой процессы эмансипации евреев проходили вяло и без особой заинтересованности со стороны власть имущих.

И тем не менее, в России процессы еврейской эмансипации и ассимиляции проходили не столь активно, как в Западной и Центральной Европе, по той причине, что их целеполагание было иным. Автору совсем не хочется вставать в позицию тех, кто абсолютно отрицает стремление российских властей в третьей четверти XIX в., особенно с приходом к власти Александра II, снизить дискриминационный накал по отношению к еврейскому населению. Но следует иметь в виду, что это стремление диктовалось объективными причинами, а не вдруг возникшей благожелательностью к еврею как человеку, пониманием его, сложившегося веками, образа жизни и уважением к его личности как таковой. К объективным причинам, прежде всего, следует отнести уже проявленные к тому времени неординарные творческие способности евреев в делах организационных, экономических и финансовых. С другой стороны,  процессы ЭМАНСИПАЦИИ и АССИМИЛЯЦИИ  для значительного числа евреев  Российской империи, проживавших в местечках за Чертой оседлости, были не столь актуальны, ибо  еврейская местечковость со всеми её достоинствами и недостатками была тем способом существования и организации еврейской жизни, который позволял евреям чувствовать себя более защищёнными от агрессии и влияния иноверцев. А оснований для такого рода опасений было предостаточно.