(Люди и кони)

В ходе развития жизни на Земле между организмами различных видов, живущих в одном ареале, складывались отношения разного рода. Живые существа различных биологических видов могут жить бок о бок, в одном ареале, никак практически не влияя друг на друга. Организмы различных видов могут оказаться конкурентами в борьбе за ограниченные запасы питания, общие для них обоих. Иногда представители одного биологического вида поселяются в гнезде другого вида или питаются пищей этого другого вида (inquilinism).

Особи одного из видов могут быть пищей для особей другого вида – хищников. Хищник охотится за своей жертвой, убивает её и съедает. Отношения между существами разных видов могут быть и такими, когда один вид живёт за счёт другого вида, нанося ему вред. Это отношения паразита и жертвы. Иногда паразит живёт внутри организма жертвы (“хозяина”). Хозяин обеспечивает паразиту постоянство среды обитания и пищу. Паразит приносит хозяину болезни и порою даже гибель.

Сложилась и такая форма совместной жизни, когда особи одного вида живут рядом с особями другого вида (в некоторых случаях – внутри организма хозяина) и получают от организма хозяина пищу, укрытие, возможность перемещаться. При этом хозяину от этого сожительства нет ни вреда, ни пользы. Такая форма взаимодействия видов называется комменсализмом. Польза от таких взаимодействий – односторонняя.

Но есть и такой тип тесного взаимодействия, когда существа разных видов живут рядом, принося друг другу только пользу. Такое сожительство получило название симбиоза (symbiosis). Заметим, что слово «симбиоз» иногда употребляют более широко – для всех упомянутых выше вариантов сожительства различных биологических видов. В этом случае ванриант взаимовыгодного сожительства называют мутуализмом (mutualism). Но чаще слова «симбиоз» и «мутуализм» употребляют как синонимы.

Примером симбиоза в мире растений может быть лишайник – симбиоз водоросли и гриба. В мире животных ярким примером может служить симбиоз рака-отшельника и актинии: актиния защищает рака-отшельника и маскирует его от врагов, а рак-отшельник обеспечивает актинии питание и передвижение. В некоторых случаях симбиоза один из участников симбиоза (симбионтов) нежизнеспособен без партнёра-симбионта. В естественных условиях, в процессе биологической эволюции формирование симбиоза представляет собою очень длительный процесс поиска симбионтов и взаимного приспособления, «притирания» друг к другу.

С появлением homo sapiens, человека разумного, этот процесс не остановился. Человек, активно пытаясь удовлетворить свои потребности, продолжил тот же процесс, но другими средствами и другими темпами – гораздо более быстрыми, чем в природе формируются естественные симбиозы. То, что сделал человек, я бы назвал культурными симбиозами. Одним из очень ярких примеров культурного симбиоза является содружество человека и коня. Это содружество красной нитью проходит через всю историю цивилизации.

История культурного, цивилизованного человечества насчитывает около 10 тысяч лет. И половину этого времени человек жил рядом с конём. Человек приручил лошадь несколько более 5 тысяч лет назад – до третьего тысячелетия до нашей эры. Но сначала широкого распространения лошадь не получила. Тягловыми животными, которые запрягались в упряжку для перевозки грузов, были волы и ослы.

Повозки со сплошными колёсами были тяжелы. Чтобы везти их, нужны были сильные животные – волы. Мощные рога волов с помощью упряжки тянули повозки. Но волы – животные медлительные, неуклюжие и тупые. Маленькие ослики были более понятливы и подвижны, но им было не под силу тащить тяжёлую груженую повозку. В хозяйстве эти животные были полезны, но в военном деле использовать их не удавалось. Для перевозки тяжёлых грузов использовались волы, а для более быстрой связи между отдалёнными пунктами служили ослы. Лошадей же люди использовали как мясную пищу.

Около двух тысяч лет до нашей эры пешие солдаты были вооружены копьями и мечами. Встретившиеся враждующие армии напирали друг на друга, размахивая мечами и копьями, пока одна из них не обращалась в бегство. Повозки в боевых действиях не участвовали. На них подвозили оружие и нужные для армии припасы, но в боях повозки были бесполезны.

Степные лошади были сильнее ослов и бегали быстро. Но первые попытки упрячь их в повозку не удались. Примитивная упряжка душила их – лошади горлом налегали на ремни.

Кочевникам быстрый и маневренный транспорт был особенно нужен. И они нашли способ облегчить конную повозку. Была изобретена двуколка – колесница с двумя большими колёсами. Большие колёса позволяли двигаться по бездорожью. Да и сами колёса стали легче – вместо сплошных колёс стали делать колёса со спицами – и лёгкие, и прочные. На двух колёсах была укреплена маленькая лёгкая платформа, на которой мог поместиться только один человек. Так, около 1800 г. до н.э. появился транспорт лёгкий и быстрый. Да и маневренность двуколки была достаточно высокой.

С появлением лёгкой конной двуколки эффективность набегов кочевников значительно возросла. Поселениям с осёдлыми жителями нечего было противопоставить быстро атакующим их с разных сторон и стремительно удаляющимся после грабежа кочевникам. Уже один только вид быстро передвигавшихся кочевников повергал крестьянскую пехоту в панику.

Первыми кочевниками, передвигавшимися на двуколках, были хурриты. Они спустились в Ассирию с предгорий Кавказа. После смерти Хаммурапи (1750 г. до н.э.), заложившего основы величия Вавилона, конные отряды кочевников разорвали Ассирию на части, на отдельные княжества. Страх перед хурритскими захватчиками овладел и населением отдалённых земель. Группа конных разбойников достигла Египта. Египтяне называли их гиксосами. У египтян, как и у обитателей Месопотамии, не было конных колесниц. Они в страхе отступили. Вся северная половина Египетского царства на долгое время была захвачена кочевниками.

Другая группа кочевников, освоивших военную технику с использованием колесниц, проникла в восточные районы Малой Азии. Это были хетты. К 1700 г. до н.э. хетты заняли восточную половину Малой Азии, основав там Древнее Царство. Хетты приняли цивилизацию завоёванного ими народа, приспособили к своему языку клинописную систему письма.

Примерно в это же время конную колесничную технику освоили и касситы (в Библии их называют кушитами). Мирные до того кочевники сделались завоевателями. Они с севера вторглись в Ур и разбили его. В 1595 г. до н.э. (через полтора столетия после смерти великого Хаммурапи) касситы заняли Вавилон. Там они осели, приняв вавилонскую культуру. Городские жители освоили новое вооружение с конями и колесницами, и преимущество кочевников ушло в прошлое. В 1580 г. до н.э. египтяне с помощью конных колесниц изгнали гиксосов из северной части Египта.

Так кони сыграли большую роль уже в ранней истории культурного человечества, в истории цивилизации. Точнее – не кони сами по себе, а союз, сотрудничество людей и коней. Союз, выгодный обеим сторонам. Конь помогал человеку, а человек заботился о коне. И на рассказанном выше этот плодотворный союз не закончился.

Лошадь в то время была животным быстрым, но не крупным. Таким запечатлели её и древние изображения. Ростом она была ниже человека – что-то вроде знакомых нам пони. Она могла быстро везти лёгкую колесницу-двуколку, но не больше. Если нужно было везти в колеснице более тяжёлый груз (например, метательную машину), запрягали двух лошадей рядом. Это давало выигрыш в силе тяги, но при этом терялась маневренность. Так продолжалось несколько столетий. И вот примерно около 900 года до н.э. мидяне, основным занятием которых было скотоводство, выводят породу крупных лошадей. Эти кони могут уже не только везти более тяжёлую колесницу, но и способны нести на своей спине верхового -- вооруженного всадника.

Мидяне – это иранская народность. Спустившись с севера, они завоевали ряд западных областей Иранского нагорья, дав имя Мидия землям южнее Каспийского моря и восточнее главных хребтов Загра. Появление крупной лошади с верховым воином резко изменило возможности человека. Колесницей можно было пользоваться только на достаточно плоской поверхности -- на неровной местности колесница могла перевернуться. Сидящий же верхом всадник мог передвигаться через бугры и овраги, удерживаться в седле при прыжках лошади, при галопе, мог на ходу пользоваться луком и стрелами – дальнобойным оружием (в отличие от копья – оружия ближнего боя).

Крупные и выносливые кони в качестве военной добычи попадали к ассирийцам. В их армии появился новый род войск – конные лучники. Они могли стремительно атаковать противника, быстро перемещаться по пересечённой местности, эффективно преследовать бегущего от них противника. Быстрые и выносливые кони позволили ассирийцам значительно улучшить почтовую связь (впервые созданную шумерами). Это дало ассирийцам возможность укрепить организацию огромной империи. Выросли большие города (Вавилон, Калах), численность жителей которых достигала 30 тысяч человек. Так человек создал сильного коня. И конь дал человеку силу сделать то, чего сделать без коня человек не мог.

Прослеживая дальнейший союз человека и коня, перенесёмся мыслями в античный мир. В Древней Греции по законодательству Солона (около 640-560 гг. до н.э.) всадники составляли вторую по значению группу общества в Афинах. Они не принадлежали к старинной родовой аристократии. Но они служили в коннице и во время войны должны были выставить коня и вооружение. Позднее, в Древнем Риме, всадники превратились во второе (после сенаторов) сословие.

Ко времени Александра Македонского (356-323 г.г. до н.э.) колесницы как боевое оружие давно уже отошли в прошлое. Ставший царём Македонии в двадцатилетнем возрасте (после убийства его отца Филиппа II в 336 г. до н.э.), Александр сильно укрепил армию. Главным боевым порядком его армии была фаланга – тесно сплочённый прямоугольный строй пеших воинов, вооружённых длинными пиками. Македонская фаланга состояла из 16-18 тысяч воинов, построенных в шеренги, число которых доходило до 24-х. Воины фаланги были прекрасно обучены действиям в различных боевых ситуациях (на марше, при атаке, при отражении нападения противника), очень маневренны. Ощетиниваясь острыми копьями со всех сторон, фаланга могла сломить армию противника и устоять перед атакующим её противником. Талантливый и прекрасно образованный Александр (его воспитателем был Аристотель) умело руководил фалангой и поддерживающими её легко вооружёнными войсками и кавалерией.

В 334 году до н.э. Александр начинает поход против персов, империю которых возглавляет Дарий III. Персия была одной из крупнейших империй в истории человечества. Это давало Дарию громадное численное преимущество перед любым противником. Армия Дария, по утверждению греческих историков, состояла из миллиона пеших воинов и сорока тысяч конных. У Александра же было 40 тысяч пехотинцев и 7 тысяч всадников. Кроме огромного численного превосходства, Дарий секретно подготовил и новое конное оружие. Он вернулся к идее о колеснице прежних времён. Но на колесницах Дария с двух сторон торчали острые лезвия. Эти лезвия на быстро мчащихся колесницах могли буквально срезать ноги пехотинцам противника. А сверкание на солнце лезвий атакующих колесниц должно было вызвать панику в рядах противника.

Но полководческий гений Александра подсказал ему разумную тактику. Персидских воинов на мчащихся колесницах македонцы встретили стрелами, а затем без паники аккуратно расступились, пропустив их себе в тыл. Атака персов захлебнулась. А ощетинившаяся копьями фаланга Александра двинулась на Дария. Персидская империя была побеждена.

В дальнейшем, однако, фаланга оказалась не слишком рациональной формой бевого порядка. Фаланга была очень эффективной только на открытых и ровных пространствах, где могла маневрировать как тесно сплочённая цельная единица. И в армии Древнего Рима фалангу сменил легион. Он был более гибким и маневренным, в случае надобности он мог распадаться на отдельные когорты и в нужный момент воссоединяться вновь. Во времена Юлия Цезаря (100-44 гг. до н.э.) численность легиона составляла 3 тысячи пехотинцев, 2-3 тысячи всадников и 4-5 тысяч конных воинов, набранных из представителей галльских племён.

В середине 60-х годов до н.э. Римом правил триумвират – союз трёх мужей. Это были Красс, Помпей и Цезарь. Богатство Марка Лициния Красса (115-53 г.г. до н.э.) сочеталось с властью Помпея и мудростью Цезаря. В 54 г. до н.э. Красс начал войну против мирной по отношению к Риму Парфии, находившейся восточнее Мидии. (Само название «Парфия», возможно, является диалектальной формой слова «Персия»). Если в основе римской армии был легион, то в парфянской армии была очень сильная конница. Иранские лошади были лучшими в мире. А мастерство и лёгкость маневрирования наездников были превосходными. Они внезапно обрушивались на врага, разбивали его и уносились прочь, чтобы вновь ударить в другом месте. Парфянские конники были страшны даже когда отступали: по сигналу они на всём скаку оборачивались назад в сёдлах, и туча стрел летела в преследующего их противника.

Кроме лёгкой и высоко маневренной конницы парфяне создали и тяжёлую кавалерию. Закованные в панцырь всадники, вооружённые тяжёлыми копьями или луками, – катафракты – сидели верхом на крупных и мускулистых конях, которые были в то время только у парфян. Кони были тоже защищены доспехами. Эта тяжёлая кавалерия двигалась не быстро. Но с грохотом надвигаясь на врага, она была почти неуязвима для стрел противника и вызывала ужас врагов.

В 53 году до н.э. римские войска во главе с Крассом сошлись с парфянами на северо-западе Месопотамии у города Карры. Парфяне ждали римлян. Они построились так, что приближающимся римлянам была видна только малая часть парфянской армии. Когда уверенные в успехе римляне ринулись в атаку, всадники парфян сбросили плащи, под которыми была сверкающая броня. Это были не обычные лёгкие кавалеристы, а тяжело вооружённые катафракты. Римская кавалерия пошла в атаку. Неожиданно для римлян парфяне стали отступать перед более подвижной римской кавалерией. Так парфяне навели римлян на парфянскую лёгкую кавалерию, которая и численностью, и мастерством, и качествами коней была значительно лучше римской. Римляне были разбиты. Большинство их воинов, в том числе и сын Красса, командовавший римской кавалерией, были убиты. Преследуя отступающую часть римской армии, парфяне настигли и убили и самого Марка Лициния Красса. Мощь Рима была надломлена.

А позднее пришла и более страшная угроза Риму. И пришла она на конях. В 408 г.н.э. на Рим напали вестготы под предводительством Алариха. В 410 году они дошли до Рима. В 451 году на территорию Римской империи вторглись гунны. Эти кочевники из Внутренней Азии ещё раньше совершали на конях грабительские набеги на Китай. В 375 году они разрушили остготское государство на Дону, положив начало Великому переселению народов. Двигаясь на запад под предводительством своего царя Аттилы, конные орды гуннов достигли Восточной Европы. Всадник и конь составляли единое целое. Попона коня служила и всаднику. В зависимости от обстоятельств она была ему либо крышей, либо столом, либо постелью. Старый мир рушился по пути гуннов: «Где ступала нога коня Аттилы – там не растёт трава». Вторжение конных орд гуннов, а чуть позже и вандалов, положило начало крупнейшим изменениям в Европе – начался переход к феодализму.

Сила и мощь союза человека и коня ярко проявились и в другом месте через несколько столетий. В 1206 году во главе объединённых монгольских племён стал человек, назвавший себя Чингиз-ханом – «повелителем Вселенной». Но могли ли монголы рассчитывать на то, чтобы повелевать Вселенной? Монголов было всего около одного миллиона человек, а вокруг – многочисленные сильные, цивилизованные народы. Но у монголов были быстрые кони и умелые всадники, которые отдельными отрядами быстро преодолевали огромные расстояния и собирались вместе в заранее намеченном пункте. В пути они не теряли связи друг с другом – её обеспечивали гонцы и система сигналов. И был у них предводитель и организатор, о котором трудно сказать, чего в нём было больше – жестокости или организаторского таланта. И того и другого было много. Монголы на своих быстрых лохматых лошадках захватили добрую половину Китая, восточную часть Персии. На своём пути они уничтожали города, разрушали оросительные системы -- труды многих поколений местных жителей. Цивилизованные земли превращались в полупустыни. В массовой резне монголы щадили лишь тех, кто был мастером в каком-либо деле и мог пригодиться им самим.

В 1236 году под предводительством сына Чингиз-хана монгольскаая конница двинулась на запад, в Европу. Захватив Русь и Польшу, монголы двинулись к землям Германии. И только после смерти Огадея – сына Чингиз-хана – монголы были остановлены. Но огромная империя монголов оставалась нетронутой: никто не решался выступить против неё. А цивилизации и процветанию Месопотамии, просуществовавшим пять тысяч лет, пришёл конец.

У монголов не было высокоразвитой военной техники, а силу им дал союз людей и коней.

Шли века. Менялось общественное устройство. Менялось вооружение. Менялась структура армии. Но всадник на коне оставался важнейшей фигурой. В изменениях вооружения многое диктовал конь – от вооружения средневекового рыцаря до пулемётной тачанки Гражданской войны в России в ХХ веке. Человек и конь вместе переносили тяготы войн, подолгу не расставались. Говорят, неутомимый Наполеон в боевых походах даже спал, оставаясь в седле.

Конь был другом человека не только на войне, но и в его повседневной жизни. В семье крестьянина конь был кормильцем. Крестьянин со своей лошадкой обрабатывал поле, выращивая пшеницу для себя и овёс для лошадки. А безлошадной крестьянской семье приходилось туго. Человек любил свою кормилицу-лошадку, он обеспечивал ей кров от непогоды и отдых после трудов, кормил и холил её. Она была по существу членом его семьи. Человек одел лошадь тёплой попоной и обул её, защитив хрупкие копыта железной подковой. Он украсил, как мог, лошадь (султаны, плюмажи, бубенцы). И даже когда лошадь переставала ему служить, назначал ей «пенсию» -- как заслужившему пенсию человеку. Вспомним, как расставался с любимым конём князь Олег. Конь верно служил ему, он

… не боится опасных трудов: 
Он, чуя господскую волю, 
То смирный стоит под стрелами врагов, 
То мчится по бранному полю, 
И холод и сеча ему ничего. 

…. 
Расставаясь с конём, 

с коня он слезает угрюмый; 
И верного друга прощальной рукой
И гладит и треплет по шее крутой. 
«Прощай, мой товарищ, мой верный слуга, 
Расстаться настало нам время: 
Теперь отдыхай! Уж не ступит нога
В твоё позлащённое стремя. 
Прощай, утешайся – да помни меня. 
Вы, отроки-други, возьмите коня! 
Покройте попоной, мохнатым ковром; 
В мой луг под уздцы отведите; 
Купайте, кормите отборным зерном; 
Водой ключевою поите». 
(А.С.Пушкин, Песня о вещем Олеге)

А в резиденции русских царей под Петербургом – Царском Селе – были «Пенсионерские конюшни», где доживали свой век окружённые заботой «лошади Собственного императорского седла». И недалеко – кладбище царских лошадей с надписями на каменных плитах.

Дружба человека и коня, как и двух людей, порой оборачивалась трагедией. 1920 год, братоубийственная гражданская война в России. Белые вынуждены оставить Крым. Раненого белоказачьего офицера на руках внесли в переполненный людьми отплывающий пароход. Взять с собой верного коня нет возможности. И конь плывёт вслед за пароходом, вслед за другом-человеком. Плывёт на верную гибель. И друг хочет избавить любимого коня от мучительной смерти. Описание оставил сам раненый офицер – Николай Туроверов.

Уходили мы из Крыма
Среди дыма и огня, 
Я с кормы всё время мимо 
В своего стрелял коня. 
А он плыл, изнемогая, 
За высокою кормой, 
Всё не веря, всё не зная, 
Что прощается со мной. 
Сколько раз одной могилы
Ожидали мы в бою. 
Конь всё плыл, теряя силы, 
Веря в преданность мою. 
Мой денщик стрелял не мимо, 
Покраснела чуть вода…
Уходящий берег Крыма
Я запомнил навсегда. 

Трагедия друзей – верного человеку коня и верного коню человека.

Искусство запечатлело человека и коня в едином образе. В центре Петербурга стоит памятник преобразователю России Петру Первому на скачущем коне, попирающем змея, – у края скалы.

Какая дума на челе! 
Какая сила в нём сокрыта! 
А в сём коне какой огонь! 
Куда ты скачешь, гордый конь, 
И где опустишь ты копыта? 
(А.С.Пушкин, Медный всадник)

Человек и конь создают единый образ. Образ отражает суть того, кому поставлен памятник; отражает и того, кто ставил памятник. В памятнике Фальконе – знаменитом Медном всаднике – это образ Петра Великого глазами Екатерины Великой и её эпохи. Но вот времена меняются. Тот же Петербург, но эпоха Павла. Строят Михайловский замок и перед ним проектируют новую конную статую Петра. Но – совсем другой образ.

Перед дворцом помост сосновый, 
На невском ледяном ветру
Здесь второпях возводят новый
Холодный памятник Петру. 
Должно быть, в пику Фальконету
В нём будет всё наоборот: 
В проекте памятника нету
Руки, протянутой вперёд, 
Ни змея, ни скалы отвесной –
Он грузно станет на плите
Казённый и тяжеловесный. 
Да, времена теперь не те, 
Чтоб царь, раздетый, необутый, 
Скакал в опор бог весть куда …
Из всех петровских атрибутов
Вы палку взяли, господа …
(К.Симонов, Суворов)

Конные статуи-памятники можно видеть во многих городах Европы. И любой из них – что-то отражает, символизирует, имеет свою историю. Дон Кихот со своим Россинантом стал чуть ли не символом Мадрида. В каждом памятнике – отражение того, кто изображён, и отражение тех времён, когда памятник был поставлен. Об одном из них хочу рассказать свои собственные юношеские впечатления.

В центре Москвы стоит конная статуя основателя Москвы Юрия Долгорукого. После революции 1917 года на этом месте был воздвигнут «Обелиск Свободы» – каменная стела, в основании которой был отлитый из бронзы текст первой послереволюционной конституции России. И под текстом – фамилии составителей этой конституции. В период сталинского террора 30-х годов я жил недалеко и часто проходил мимо этого обелиска. И вот однажды утром в 1937 году вижу – что-то изменилось за ночь: одной из фамилий нет, и это место закрашено зелёной краской – под цвет патины, покрывшей текст конституции. Потом исчезла ещё одна фамилия. А потом памятник обнесли заграждением, чтобы к нему нельзя было подойти вплотную. Говорили, что его надо снести – он будто бы мешает движению по площади. Позже, вместо снесённого «Обелиска Свободы» поставили Юрия Долгорукого на коне. И в голове родилось «незаконченное» четверостишие:

Где был когда-то «Обелиск Свободы» 
Уселся грузный всадник на коне…
Давай считать, что то - капризы моды, 
Зигзаги моды только лишь, а не…

Ещё позже неподалёку был поставлен новый конный памятник – маршалу Жукову. Но Жуков, вероятно, последний из военных, кому был поставлен конный памятник. Всю войну 1941-1945 годов Жуков провёл не на коне. Только на параде Победы он был верхом – так его и изобразили на памятнике.

В истории живописи тесные отношения человека и коня в самых разных жизненных ситуациях нашли яркое отражение. Тут и парадный конный портрет (А.Ван Дейк – Конный портрет Карла I, 1638). Человек на коне в пылу сражения (Т.Жерико – Офицер конных егерей, идущих в атаку, 1812). Герой на коне из народных сказаний и былин (В.М.Васнецов – Богатыри, 1898). Нелёгкий совместный земледельческий труд человека и коня (Дж.Сегантини – Пахота в Энгадине, 1890; Р.Сейсо – Пахота, 1903). Уход человека за конём (Дж.А.Клейн – Крестьянин, поящий своего коня, 1820; К.С.Петров-Водкин – Купание красного коня, 1912). Люди и кони на празднике, на потехе (В.И.Суриков – Взятие снежного городка, 1891); в азарте спортивных состязаний (Т.Жерико – Скачки в Эпсоме, 1821; Э.Дега – На скачках, 1872). Удивительная слаженность, согласованность, координированность ловких движений человека и коня в цирке (Ж.Сёра – Цирк, 1891).

К середине двадцатого века лошадь стала утрачивать своё значение в военном деле и в сельском хозяйстве. Воин пересел с коня в танк. Земледелец сменил лошадь на трактор. Гонец со срочным посланием – на самолёт.

Однако не иссякла любовь человека к коню. В спорте, на отдыхе, в развлечениях конь был и остался другом человека. Человек попрежнему бережно заботится о друге. И если для этих новых отношений человека и коня понадобятся новые породы лошадей – они будут выведены человеком. Говорят, уже пытаются вывести маленькую добрую лошадку – домашнего друга человека, вроде старого домашнего друга – собаки. Или клонировать особенно успешных скаковых коней – о чём ещё совсем недавно и мечтать было невозможно.

Статья поступила в редакцию 4.05.2005 г.