Благодарю всех, кто проявил интерес к обсуждаемой теме. Попытаюсь ответить на вопросы, следующие из выступлений. 
Аномальное мышление – определение понятия. После немалых колебаний я решился назвать таким образом психические нарушения, лежащие в пограничной области между условной нормой и клинически выраженными психическими расстройствами. Именно такие пограничные нарушения получают распространение в критические периоды человеческой истории. Главные проявления аномального мышления соответствуют тому, что психиатры именуют сверхценными идеями.Следует ли отличать аномальное мышление от близких определений – первобытное мышление, конспиративное мышление, мифологическое мышление? Я вполне согласен с д-ром А. Добровичем, что главная задача состоит не в изобретении терминов, а в исследовании патогенеза этих нарушений. 
Проф. В.Ротенберг предлагает интересную трактовку психологического состояния общества, зараженного аномальным мышлением, и объясняет причины, побуждающие к упорному следованию ложным концепциям, явно противоречащим действительности. Любопытно применение психологического понятия «зависимости от поля» для оценки подверженности психологическому заражению. Если «зависимые от поля» склонны к преобладанию формально-логического мышления, то это могло бы помочь определению противоположного стиля мышления. Суверенное мышление, устойчивое к искажениям, возможно лишь при развитойинтеллектуальной интуиции. (Пример в докладе – М. Монтень). 
Не является ли сравнение психического заражения с инфекционными эпидемиями лишь поверхностной аналогией? (Вопрос Л. Тульчинского). Оно, конечно же, является аналогией, со всеми присущими этой логической операции слабостями. Но, как мне кажется, динамика распространения, подъема и затухания сходны в обоих случаях. И это делает аналогию полезной. 
Д-р Г. Вельковский заметил, что самая распространенная психическая эпидемия – антисемитизм – не упоминается вовсе. Мне действительно не хотелось добавить еще одно ничего не объясняющее утверждение к немалому числу уже существующих. Всякое явление может быть понято только в сравнении с другими, при поиске общих причин и механизмов. Признание уникальности, беспрецедентности делает исследование невозможным.