По прочтении очерка профессора П. Лернера вспомнилась аналогия, принадлежащая профессору А.А. Любищеву - «Прошлое науки не кладбище с надгробными плитами над навеки похороненными идеями, а собрание недостроенных ансамблей, многие из которых не были закончены не из-за несовершенства замысла , а из-за технической и экономической несвоевременности». 
Именно так складывалась судьба идеи бактериофага. Период начального увлечения на заре 20-го столетия использованием бактериофага против болезнетворных бактерий сменился в середине 20 века почти повсеместным и почти полным разочарованием в возможности использования бактериофага для контроля над инфекционными заболеваниями. Именно в это время профессор П. Лернер не побоялся обратиться к этой идее (вопреки действующим инструкциям санитарной службы по противоэпидемическим мероприятиям), определил чёткую цель, заинтересовал «решающие» и «разрешающие» инстанции того времени, грамотно и пунктуально организовал процесс контроля за возбудителями дизентерии, процессом фагирования и оценки эпидемиологической ситуацией по дизентерии. Была проделана огромная работа. Результатом её было резкое снижение заболеваемости и бациллоносительства шигеллёзами в ряде районов Узбекистана. Статистика положительного эффекта не только впечатляет, но и ошеломляет. Не менее выигрышными были экономические преимущества оздоровления. Сходные результаты были получены при эпидемиологических мероприятиях в Тбилиси 
Добившись разительного успеха, профессор П. Лернер пытался убедить организаторов здравоохранения СССР в эффективности его опыта. Для этого были все предпосылки – эффективно действующая система санитарно-эпидемиологических станций (СЭС), отсутствие у иммунизированного контингента права на собственное мнение и тем более на неподчинение приказу министерства. Но обращение профессора П. Лернера не получило развития и применения на общегосударственном масштабе, хотя его опыт был предметом нескольких общесоюзных комиссий. А на местном не нашлись энтузиасты. 
С тех пор произошли крупные перемены в бывшем СССР. Организация здравоохранения в стране изменившегося проживания профессора П. Лернера устроена по другому принципу. За этот период ужесточились требования к использованию активного генетического материала как составной части лекарственной и пищевой индустрии. В связи с этим призыв профессора П. Лернера использовать успешный опыт применения живого бактериофага для оздоровления от тяжёлой кишечной инфекции, осуществлённый около 30 лет назад, продолжает сохранять актуальность для людей в определённых социальных условиях или географических регионах. А также в сельском хозяйстве и для мониторинга возбудителей инфекционных заболеваний в окружающей среде. 
Кроме того, возникли предпосылки достижения эффекта бактериофага не самим вирусом, а его компонентами, не содержащими генетический материал. Современные методы молекулярной биологии позволяют выделение протеинов, осуществляющих биологическое действие бактериофагов. Их дальнейшие экспериментальное и клиническое испытания, как того требуют современные правила апробации лекарственных веществ, позволят получить эффективные средства для лечения инфекционных заболеваний человека, вызванных возбудителями, устойчивыми к современным антибиотикам. В Израиле, с его высокой культурой микробиологических и биотехнологических исследований и наличием успешных фармацевтических компаний, существует реальная возможность реализации идеи бактериофага на этом новом уровне. И тогда начавшееся в доантибиотиковую эпоху возведение «ансамбля» бактериофага получит шанс многообещающего развития в эру молекулярной биологии.