Бактериофаг от греческого Phagos «пожирать» – вирус, пожирающий бактерии. 
Краткая предыстория. 
В 1896 году британский бактериолог Эрнест Ханкин сообщил, что вода рек Ганга и Джамна в Индии очевидно обладает антибактериальной активностью, которая сохраняется и после прохождения её через фильтр с очень мелкими порами, но пропадает после кипячения. 
Он абсолютно логично предположил, что в этой воде находится какой-то агент, обладающий способностью предупредить распространение эпидемии холеры. Однако это предвидение осталось фактически не замеченным. 
В 1917 году канадский ученый Феликс Д`Эрел открыл новую группу вирусов, «пожирающих» бактерии и впервые назвал их бактериофагами. 
Вскоре появились сообщения о многочисленных успехах при лечении фагами дизентерии, брюшного тифа, холеры, гнойных инфекций и других заболеваний. 
Бактериофаги наносились непосредственно на пораженные участки, давались внутрь, применялись в виде аэрозолей и клизм. 
Позже их стали вводить внутримышечно, внутривенно, в перикард, внутрь легких и др. 
Начался массовый ажиотаж и поголовное увлечение фагами. 
Ими лечили все: воспаления среднего уха, носовых пазух, бронхов, легких, мочеполовых органов и др. Применяли для лечения инфицированных ран, фурункулеза, термических поражений кожи, флегмон, мастита и даже при заражении крови. 
Тогда же в отношении бактериофага появился сомнительный афоризм: «Враг моего врага – мой друг». 
На этой волне многие врачи, имея весьма слабое представление о биологии, а главное, о строгой специфичности фагов, начали назначать его не только по любому поводу, но зачастую даже без учета бактериологического диагноза.

Как правило, не проверялась и лизирующая активность фагов. 
В погонях за прибылью фаг изготавливался в примитивных условиях и без необходимого контроля его качества. 
Так, Д’Эрел в 1925 году исследовал 20 препаратов бактериофага, которые были изготовлены разными компаниями, и выяснил, что ни один из них вообще не содержал активного фага.(Д,Эрель.Бактериофаг.М.1926) 
Так началась массовая дискредитации бактериофага, а после появления антибиотиков, к нему был потерян всякий интерес. 
В 1960 году Министерство здравоохранения СССР поручило нескольким научно-исследовательским институтам вынести свой вердикт насчет целесообразности применения бактериофага. 
В спешке, с непростительными методологическими ошибками, без учета уже накопленного положительного опыта, комиссия пришла к скороспелому выводу о непригодности фага. Это привело к прекращению научных исследований, а затем и к повсеместному сворачиванию его производства. 
Фактически почти полное забвение бактериофага произошло в 60 – 80 годы. 
Противоэпидемической службой Самаркандской области был накоплен весьма положительный опыт работы с фагами. Мы тут же воспользовались этой ситуацией и добились того, что бы весь бактериофаг, осевший в Узбекистане, был списан и передан нам. 
Перед тем, как приступить к применению бактериофага, мы определяли литическую активность каждой серии препарата и отбирали только фаги с высокими титрами. 
В дальнейшем, когда всем стала очевидной эффективность бактериофага, Министерство здравоохранения Узбекской ССР начало нам выделять средства на его приобретение уже без всяких ограничений. 
Необходимо отметить, что, несмотря на резко отрицательное официальное отношение к фагу, не везде прекратились научные исследования по изучению его свойств и методов совершенствования. Уже после дискредитации фага, роль научно- методического центра по его изучению взял на себя Грузинский Институт микробиологии. 
Его организовал и возглавил еще в 1920 году талантливый ученый Георгий Элиава. Этот институт совместно с самим Д ,Эрелем занялся фундаментальным изучением бактериофага. 
При поддержке Серго Орджоникидзе, институт превратился в один из центров мировой науки по проблеме бактериофагов. 
Однако в 1937 году Элиава был арестован и по указанию Берия казнен, как «враг народа». 
Но институт, к счастью, сохранился, продолжал плодотворную научную деятельность, однако вынужден был резко снизить объем производства. 
Со слов моих друзей, в настоящее время институт переживает не лучшее время и серьезные материальные трудности. Практически он сократил производство бактериофага лишь до потребностей одной Грузии. Это, однако, не помешало ему изготовить препарат интестифаг, состоящий из 23 форм фага, активного против разных кишечных бактерий. 
Сейчас в России основными производителями фага являются НПО в Уфе, Нижнем Новгороде, Саратове и Перми. 
Ими выпускаются следующие бактериофаги: Стафилококковый, Стрептококковый, Коли, Колипротейный, Синегнойный, Брюшнотифозный, Сальмонеллезный, дизентерийный, а так же: 
Интести бактериофаг (содержит фаги шигелл Флекснера и Зоне, сальмонелезный (паратифа А и В, энтерилитис, тифимуриум. Энтеропатогенных групп кишечной палочки, протея вульгарис, мирабилис и патогенных энтерококков. 
Выпускается еще и Пиобактериофаг – комплексный, содержит фаги против стрептококков, энтерококков, клебсиелл, протея, синегнойной палочки. И отдельно бактериофаг клебсиелл поливалентный активный против пневмоний, риносклеромы, озены. 
Ученые из Бостонского университета создали и успешно применили синтетический бактериофаг. 
Уже найдены фаги, лизирующие клетки микроорганизмов, принадлежащих ко всем систематическим группам патогенным для человека, животных и растений.

В последнее время бактериофаги стали широко используются в ветеринарии. 
Очень эффективным оказался стафилококковый бактериофаг при лечении маститов у коров. 
Известны случаи быстрого прекращения эпидемии птичьего гриппа у кур под влиянием бактериофага. 
Я был хорошо знаком с профессором Ростовского института эпидемиологии и микробиологии Александром Григорьевичем Никановым, который всю свою жизнь посвятил, как он выражался, «перевоспитанием» холерного фага. 
В 1960 году он возвратился из Афганистана, где, несмотря на скептическое отношение начальства, применил свой бактериофаг и добился разительных результатов. 
Он рассказал, что на «черном рынке» пузырек фага достигал стоимости двугорбого верблюда. 
Известно, что активность бактериофага принято выражать его титром, при котором происходит полный лизис того или иного возбудителя. Так вот, литическое действие фага сохраняется даже при разведении в 1 000 000 раз. А фаг может сохранять свою активность при температуре 4-6 градусов 6 -12 лет. 
Уникальное свойство фагов – их абсолютная специфичность – мною весьма часто использовалось и в эпидемиологической практике для выявления источника инфекции и путей её передачи путем фаготипирования выделенных возбудителей. 
Незаменимым является лечение бактериофагом беременных и кормящих женщин, которым строго противопоказаны антибиотики. 
Следует учесть, что с 70-х годов новые антибиотики вообще не появляются из-за сложности их создания, а резистентность к ним нарастает. 
В частности повсеместно появился резистентный ко многим антибиотикам золотистый стафилокк (methicillin-resistant Staphylococcus aureus) и штаммы устойчивых клостридий. 
Впрочем, и сейчас в ряде учреждений Кемеровской, Омской областей и в Грузии сохранились отдельные «островки», где еще трудятся верные почитатели фага.

Фаги успешно применяют для лечения ожоговых и послеоперационных онкологических больных с гнойно-воспалительными процессами и многих других заболеваний. 
Еще в 1964 году заведующий кафедрой эпидемиологии Кемеровского мединститута профессор Лившиц Мирон Львович попросил меня высказать своё мнение насчет целесообразности борьбы с внутрибольничными инфекциями путем распыления фагов во внешней среде в реанимационных и других больничных отделениях. 
Я усомнился в эффективности такого приема, так как считал, что длительное нахождение фага во внешней среде возможно лишь в присутствии там соответствующего возбудителя. 
Однако, позже Лившиц сообщил мне, что таким способом им удалось в несколько раз снизить обсемененность операционных и больничных палат возбудителями гнойно-септических заболеваний, что привело к пятикратному сокращению числа внутрибольничных инфекций. 
В 1977 году под его руководством, О. М. Дроздовой была защищена диссертация на тему: «Сравнительная эпидемиолгическая эффективность и пути совершенствования различных схем и способов фагопрофилактики дизентерии». 
Сейчас этот опыт своеобразной «биологической дезинфекции» начал применяться и в других лечебных учреждениях. 
Я твердо убежден в том, что будущее медицины во многом будет обязано фагам, а отнюдь не антибиотикам. 
Прошу отнестись с доверием к этому, на первый взгляд, явно безапелляционному утверждению. 
Оно основано на многолетнем личном опыте применения фага, в частности при оздоровлении от дизентерии крупного города, нескольких сельских населенных пунктов, при купировании вспышек дизентерии в чрезвычайных условиях - наводнениях, землетрясениях. 
Этот опыт обобщен в четырех диссертациях, выполненных под моим научным руководством и при моем непосредственном участии. 
Так, Р.Ф.Джалалова поставила перед собой цель разработать комплекс мероприятий, при помощи которого можно было достичь обезвреживания явных и потенциальных источников инфекции и предупредить возникновение новых заболеваний посредством систематической фагопрофилактики эпидемиологически значимых контингентов и фаготерапии больных дизентерией. 
Важно подчеркнуть, что с этой целью ею не создавались контрольные группы, оставленные вне фагопрофилактики, так как задача исследования не заключалась в доказательстве непосредственного защитного эффекта бактериофага лишь по отношению к самим фагировванным. 
Такие работы проводились и до нас, и повторять их не было никакого смысла. Кроме того в пределах города или другого населенного пункта практически невозможно выделить контрольные, эпидемиологически не связанные между собой группы людей. Вот по этой причине впервые было намечено изучить эффективность фагопрофилактики, проводимой лишьсреди эпидемиологически значимых контингентов. 
Были разработаны и апробированы с положительным результатом принципиально новые организационные формы и методы специфической профилактики дизентерии. В процессе работы использовался оригинальный прием – выключение из эпидемического процесса отдельных контингентов, что в частности, позволило установить удельный вес дизентерии в сумме острых кишечных инфекций, эпидемиологическую роль детей различного возраста, как источника инфекции и т.д. 
В этот начальный период нашей работы были получены лишь первые, но вполне обнадёживающие результаты. 
Даже за столь короткое время удалось добиться того, что интенсивные показатели заболеваемости дизентерией стали самыми низкими за последние 20 лет, особенно резко снизилась заболеваемость детей. Так, например, за последние 20 лет интенсивный показатель заболеваемости дизентерией детей в возрасте до года колебался от 217 до 870 на 10 тыс.населения, а в 1975 году он впервые снизился до 65 (!). 
За столь короткое время под влиянием фагопрофилактики и фаготерапии в городе Самарканде произошли выраженные изменения в динамике основных эпидемиологических параметров дизентерии: 
а) снижена заболеваемость дизентерией в 2,4 раза, в том числе в детских яслях – в 2,7 -8,5 раза, в детских садах - в 4 раза; 
б) заболеваемость дизентерией среди достоверно фагированных снизилась в яслях в 20-30 раз, среди работников детских учреждений и пищевиков - в 10 раз; 
в) период сезонного подъема дизентерии сократился вдвое. 
г) удельный вес тяжелых форм дизентерии снизился с 4,6 до 0,6%. При этом сократились сроки дезинтоксикации, нормализации стула и бактериологического очищения. 
д) летальность от дизентерии снизилась с 0,6 до 0,09%, а смертность (на 10 тыс. населения) – с 0,4 до 0,031. 
Далее нами приведены итоговые результаты за все 17 лет. 
Под влиянием фагопрофилактики и фаготерапии в сельской местности (Шахрисабский район, Кашкадарьинской области, Узбекской ССР) пораженность населения дизентерией всего за один год снизилась в 8,9 раза, индекс семейной очаговости уменьшился в 5 раз, и была достигнута ликвидация вторичной очаговости (Т.Киямов,1981). 
Высокая эффективность адаптированного дизентерийного бактериофага в амбулаторных условиях была доказана в исследованиях Э.Л.Календарева (1982). 
Считаю необходимым отметить, что этот опыт всегда может быть воспроизведен не только в отношении дизентерии, но при многих других инфекционных заболеваниях. 
Наши мероприятия осуществлялись непрерывно на протяжении 17 лет, а сам эпидемиологический эксперимент по своему характеру и объему не имеет аналога в мировой практике. 
Мы поставили перед собой цель не только восстановить в правах незаслуженно скомпрометированный бактериофаг, но и доказать на практике реальную возможность с его помощью достигнуть ликвидации дизентерии в объеме целого города, с населением свыше 400 тысяч человек. 
При этом осуществлялась фагопрофилактика лишь небольшой части населения (всего 7%), а лечение больных проводилось обычным стандартным бактериофагом, однако обязательно адаптированным к местным штаммам бактерий. 
В порядке эксперимента были охвачены фагопрофилактикой 2017 рабочих промышленных предприятий, что сразу же привело к снижению заболеваемости дизентерией и другими острыми кишечными заболеваниями среди них в 30 раз. 
Мы специально выбрали город, в котором интенсивный показатель заболеваемости дизентерией и прочими острыми кишечными инфекциями был достоверно выше, чем в области, республике и в целом по СССР. 
Все перечисленные нами мероприятия были официально регламентированы следующими специальными приказами Министерства здравоохранения Узбекской ССР: 
№ 84 от 28.02.1974 г.; № 4 от 2.01. 1975 г.: № 654 от 17.12.1076 г. 
№ 138 от 25.01.1979 г.; № 827 от 10.07.1981 г. и т. д. 
Результаты этого широкого эпидемиологического опыта превзошли все самые смелые прогнозы. 
Краткий перечень суммарной эффективности фаготерапии и фагопрофилактики за весь семнадцатилетний период наблюдения: 
Среди детей, посещавших ясли, больных дизентерией вообще не стало, а среди, посещающих детские сады, заболеваемость дизентерией снизилась в 79 раз, и регистрировались лишь единичные случаи. 
Среди детей до 14 лет она снизилась в 25 раз. Среди взрослого (совсем не фагированного) населения она снизилась в 16 раз лишь только за счет резкого уменьшения общего числа возможных источников инфекции. 
Заболеваемость всей суммой острых кишечных инфекций снизилась в 2,6 раза, за счет не выявленных в этой группе больных дизентерией. 
В 50 раз снизилась высеваемость возбудителей дизентерии среди населения, не обращавшегося за медицинской помощью. 
К 1980 году основные эпидемиологически значимые источники дизентерии среди организованных детей уже были надежно обезврежены. 
За все 17 лет в Самарканде не было зарегистрировано ни одной эпидемической вспышки дизентерии, несмотря на крупные недочеты в санитарном состоянии города и ряда объектов, переуплотненность детских учреждений, больниц и т.д. 
Весьма эффективной оказалась эта система и в экстремальных ситуациях, например, во время наводнения в Ферганской долине, землетрясения в Газли, при купировании крупных эпидемических вспышек в воинских частях. 
В сельской местности (Шахрисябский район) в течение одного года пораженность населения дизентерией снизилась в 8,9 раза, а индекс семейной очаговости – в 5 раз. 
Заболеваемость дизентерией всего населения города Самарканда снизилась в 28 раз, а в целом по СССР, по данным официальной регистрации всего лишь на 9 %!

Вполне естественно, что приведенные выше результаты сразу же вызвали всеобщее недоверие. Нас поспешили обвинить в обмане, фальсификации и подтасовке данных. 
Последовал буквально шквал проверок и перепроверок. 
Но все было тщетно: данные оказались достоверными и вскоре проверки прекратились, но и интерес к нам тоже пропал. 
Все проверяющие задавали один и тот же вопрос: почему нигде и никому не удавалось добиться таких результатов, как у нас. 
Мы терпеливо разъясняли, что это произошло по следующим трем причинам: 
а) При проведении бактериологического обследования населения мы выделяли местные штаммы шигелл, отвозили их с нарочным в Уфимский институт вакцин и сывороток, где нам специально готовили бактериофаг, адаптированный к «нашим» местным штаммам бактерий. 
Кроме того, нами всегда проверялась лизирующая активность каждой серии бактериофага по отношению к свежевыделенным бактериям дизентерии. 
б) С целью объективного контроля достоверности и качества проводимой фагопрофилактики всегда определялось наличие фага в кишечном содержимом, путем выборочного обследования детей и обслуживающего персонала детских учреждений и «пищевиков» сразу на следующий день после их планового фагирования. 
в) Нашей работе предшествовал тщательный анализ заболеваемости с целью определения всех эпидемиологически значимые контингентов, что позволило объективно сузить круг фагированных всего до 7% от общего количества населения города. 
Я абсолютно уверен в том, что без выполнения перечисленных трех условий никогда не удастся достигнуть полученных нами результатов и все неудачи фагопрофилактики и фаготерапии кроятся именно в этом.

Мы опубликовали десятки сообщений в научных и в научно-популярных изданиях. Министерство здравоохранения нашей республики ежегодно издавало приказы и методические письма 
По итогам проведенной работы под моим руководством были защищены четыре диссертации. Их утвердила Высшая Аттестационная комиссия.

Однако, Минздрав по-прежнему продолжал «обзывать» дизентерию неуправляемой инфекцией и упорно не хотел замечать результататы Самаркандского опыта. 
Наша статья под названием «Бактериофаг и «неуправляемая» инфекция» была опубликована в »Медицинской газете» под рубрикой «Теория и практика» 1 ноября 1991 года (№ 44). 
Мы получили множество восторженных отзывов, но и после этого никакой реакции со стороны Минздрава не последовало. 
С момента этой публикации уже прошло 20 лет, а в России и сейчас практически никакой реальной борьбы с дизентерией не проводится. 
Перед выездом в Израиль я перевел наши материалы на английский язык и при помощи одного из руководителей Джойнта - Стендли Абрамовича передал их через Исраэля Шифа в Министерство здравоохранения Израиля. Никакого ответа я не получил. 
В марте 1994 года, находясь на стажировке в Израильском национальном институте эпидемиологии и исследований в области здравоохранения (директор профессор Модан), я лично отправил на имя Министра здравоохранения Израиля Эфраима Снэ описание нашего многолетнего опыта борьбы с дизентерией и предложил его использовать в Израиле, однако тоже ответа не получил. Позже один из сотрудников института мне сказал, что из министерства все же позвонили и просили передать, что вопрос изучается. Уже тоже прошло 17 лет! 
Этот же сотрудник мне сказал, что, так как моё предложение может привести к сокращению использования антибиотиков и других лечебных препаратов, возможно, этой инициативе окажут сильное противодействие фармацевтические фирмы. 
Я, естественно, не отвечаю за достоверность этого мнения, однако, вынужден констатировать, что и в Израиле этот опыт тоже остался не востребованным.

А сейчас насчет того, что будущее медицины будет во многом зависеть от широты использования бактериофага. 
В эпидемиологии существует такое понятие, как «феномен айсберга», т.е. наличие легких и атипичных форм заболевания, которые не попадают в поле зрения медицинских работников. 
Так, нами при обследовании населения, проведенного при помощи реакции нейтрализации непрямой гемагглютинации (РННГА) было выявлено в 38 раз(!) больше больных дизентерией, чем по данным официальной регистрации и в 13,8 раза больше, чем при бактериологическом обследовании этих же контингентов населения. 
Вполне естественно, что при такой ситуации полностью исключается активное выявление и последующее лечение преобладающего количества больных дизентерией – потенциальных источников инфекции. 
Теряет всякий смысл и госпитализация больных, так как она бывает эффективной лишь в двух случаях: при охвате всех заболевших и при ликвидации у них возбудителей инфекции за время нахождения в больнице.

Известно, что борьба с заразными болезнями осуществляется в трех направлениях. Они сводятся к мерам по ликвидации или нейтрализации источника инфекции, перерыву механизма передачи инфекции и созданию искусственной иммунитета населения к данной болезни. 
Эффективная вакцина против дизентерии отсутствует, трудно рассчитывать и на быстрое улучшение санитарного состояния населенных мест и отдельных объектов. 
Меры же в отношении источника инфекции практически сводятся к изоляции (госпитализации) больных, либо к их специфическому лечению на дому. 
Однако, лечение эффективно тогда, когда оно приводит к очищению организма от возбудителя. Между тем известно, что большинство бактерий вырабатывает устойчивость к разным антибиотикам, что приводит к возникновению затяжных форм дизентерии и очень частым обострениям болезни. 
Так, по опубликованным данным в Европе только за один год умерли 25 000 больных от инфекций, вызванных бактериями устойчивыми к различным лекарствам. 
В отличие от антибиотиков, бактериофаг совсем не нарушает естественную микрофлору организма. Он безвреден, лишен противопоказаний, не «мешает» лечению больного другими лекарственными препаратами, как правило, приводит к быстрому очищению организма от возбудителей, препятствует переходу болезни в затяжную форму и возникновению рецидивов. 
При приеме бактериофага отсутствуют какие-либо побочные явления и осложнения.

У больных бактериальной дизентерией возникают значительные нарушения состояния иммунной системы, что выражается глубоким дефицитом циркулирующих Е- и В клеток, резким возрастанием числа «нулевых» клеток, а также развитием клеточных и гуморальных реакций аутоиммунного процесса. 
Под влиянием лечения бактериофагом у них происходит нормализация иммунологических показателей: возрастает уровень Т и В лимфоцитов и комплемента, а также снижается количество «нулевых» антигенсвязывающих лимфоцитов и противотканевых антител. 
Динамика нормализации иммунологических показателей отражает эффективность проводимого лечения и имеет прогностическое значение (Ш.С. Усманова, 1981). 
Бактериофаг не вызывает аллергических реакций и дисбактериоза, способен легко проникать в различные ткани, не влияет на ферментную систему организма и непатогенную флору. 
Следует отметить, что остался еще до конца не исследованным вопрос действует ли бактериофаг только как лизирующий фактор, или он еще обладает иммунизирующим действием. 
Ведь еще у Д,Эреля можно встретить указание на то, что под влиянием фага продукты распада бактерий могут обладать антигенным действием. 
А.В.Сергиенко (1943) рассматривал бактериофаг в качестве «бактериофаговакцины». 
Косвенное подтверждение иммунизирующего действия фага было получено в процессе нашего изучения Т.П.Лернер (1976).

В заключение необходимо отметить, что бактериофаг может быть изготовлен в любом количестве и в весьма короткие сроки. 
Его можно добавлять в водопроводную воду, бассейны для плавания, молочные продукты, сыры, кондитерские изделия, в мыло, моющие средства и т.д. 
Наступит такая пора, когда люди перестанут выделять микробы, а будут активно «заражать» лишь бактериофагом. 
Произойдет самоочищение внешней среды. Такая типично «водная болезнь», как холера исчезнет, так как в сточные воды и оттуда в различные водоемы, вместо холерного вибриона будет попадать холерный бактериофаг. 
Уменьшится загрязнение всей внешней среды на планете. 
Бактериофаг займет достойное место при лечении кожных , венерических, онкологических и многих других болезней. Может даже и СПИДа. 
Настоящая революция ждет ветеринарию. Учитывая стойловое содержание скота, при добавлении бактериофага в корма, сразу же прекратятся эпизоотии. 
А замена антибиотиков на бактериофаги в разы удешевит лечение скота. 
На смену предприятиям по изготовлению антибиотиков и других лекарств, придет новая современная индустрия по производству эффективных, поливалентных, устойчивых и комбинированных бактериофагов.