Разрушение сионистского нарратива – это обычно работа наших леваков типа Паппе или Занда. Их цель – делегитимация  государства Израиль и замена его «государством всех его граждан» («одно государство для двух народов»). Как все левые, эти «новые историки» считают «палестинцами» исключительно палестинских арабов и видят разрешение ближневосточного конфликта в создании арабской Палестины, где евреям, если будут себя хорошо вести, милостиво предоставят некий вид автономии. 

Исследование Йорама Шефтеля  разрушает сионистский нарратив выпадом справа. Гнев и омерзение вызывают культовые фигуры  нашей истории, творившие преступления ради удержания власти.

Пережить это нелегко. Всякая нация для своего выживания нуждается в позитивных мифах. «Потребность в поклонении» (Э. Фромм) является фундаментальной социальной потребностью человека. Й. Шефтелю следовало бы продолжить свое исследование, четче обрисовав фигуры подлинных героев – защитников и строителей еврейского государства. Можно не сомневаться, что среди них были и левые, и правые по своим воззрениям. Срывание масок – необходимая и, в конечном счете,  полезная акция. Но под маской, думается, историку не обязательно откроется физиономия мерзавца. На мерзавцах это государство едва ли устояло бы в борьбе за выживание.  Среди левых (какими бы ни были их предводители), без сомнения, находились идеалисты, готовые к каторжному труду и к самопожертвованию. 

Говорят, Трумпельдор окончил свой жизненный путь с грязным ругательством на устах, а не с приписываемой ему патриотической фразой.  А хоть бы и так! Разве сионизм сводится к этой культовой фигуре? Разве на этом кончается разговор о патриотизме? 

Нам, выходцам из страны ГУЛАГа, как никому,  понятна ненависть  Й. Шефтеля к «красным». Но – пользуясь советским штампом – деление нации на красных  и белых слишком уж прямолинейно. Достойные поступки наверняка были присущи и тем, и другим. Любовь к своему народу  должна распространяться хотя бы  на некоторых представителей политического лагеря, который тебе ненавистен. Что возразил бы на это г-н Шефтель с его стремлением к объективности?