Есть зал славы футболистов, зал славы шахматистов и много других залов славы всевозможных спортсменов. Я не знаю, существует ли международный зал славы музыкантов прошлых лет (обшарил интернет, четкого ответа не нашел). Но если  бы существовал подобный зал, был бы туда помещен великий композитор Рихард Вагнер?

Израильтяне, без сомнения, ответили бы отрицательно. И их можно понять. Музыка Вагнера не звучит в Израиле практически с 1938 после посещения Германии скрипачом Брониславом Губерманом, который был свидетелем ужаса Кристальной ночи под звуки музыки композитора. Вагнер для него и многих других израильтян (тогда Палестины) превратился в символ нацизма. И только однажды в 2001 Даниел Баренибойм смог исполнить  небольшой фрагмент увертюры из Тристана и Изольды с Берлинским филармоническим оркестром. Безусловно, израильтяне проявили вежливость к  гостям из Германии, которая извинилась за преступления нацизма и где Вагнер, полагаю, признанный кумир.

  Другие музыканты, критики и любители Вагнера из большинства стран мира, Америки и России в первую очередь (исключая некоторых русскоязычных журналистов в США), ответили бы без сомнения, положительно. Они бы считали, что его великие достижения в музыке значительно превышают его открытые антисемитские взгляды. Мы чаще всего идеализируем гениев, а всё, что им не соответствует, отбрасываем. Хотя величие таланта и этичность, благородство, честность могут не совмещаться в характере одного человека. Если Вагнер гений, что признают многие музыканты, то он  не может быть злодеем, по мнению Пушкина, который полагал, что «гений и злодейство – две вещи несовместные». В то же время именно случай Вагнера приводится многими авторами как яркий пример такой совместимости.  

    Но если под злодейством понимать именно пушкинские примеры («...что Бомарше кого-то отравил?» или «...- и не был убийцею создатель Ватикана?»), то есть тяжкие чудовищные преступления как это понятие определено в Словаре Русского Языка (С.И. Ожегов, 1989), то Вагнер, в этом смысле, конечно, злодеем не был. Ни в одном из своих  сочинений, проникнутых антисемитским духом, таких как «Иудаизм в музыке», ни в разговорах, записанных в дневниках, он не призывал к физическому уничтожению евреев. И, следовательно, не мог быть злодеем в том смысле, в каком это понятие определено выше.. И поэтому Пушкин, по моему мнению, абсолютно прав.

   Однако люди одаренные с исключительным чувством своего превосходства считают, что сложившиеся правила этических отношений, людской благодарности к ним не относятся. Вагнер не был «обычным» антисемитом, который позволял пренебрежительные высказывания о евреях. Многие великие не были лишены этого недостатка.

Вагнер развил целую концепцию отрицательного влияния евреев на всю немецкую культуру в своем эссе «Иудаизм в музыке». Впервые этот памфлет был опубликован в 1850 и вызвал множество негативных откликов. Вторая редакция увидела свет через 18 лет с посвящением и приложением. В ней уже появились конкретные евреи, такие как Мендельсон, косвенно Мейрбер, Гейне, Берне. Вагнер расширил сферу своего недоброжелательного отношения не только к музыкантам, но и к поэтам и прозаикам.

   О Вагнере написано множество книг, вероятно, больше чем о любом другом композиторе. Об антисемитизме Вагнера тоже существует не мало солидных публикаций. Но удивительным диссонансом ко всему опубликованному, что мне удалось прочитать и просмотреть, прозвучала появившаяся недавно в интернете (Литературный дневник, Израиль) статья Юрия Арановича «Вагнер, евреи, Израиль», написанная в 1990-х. Именно эта статья заставила меня обратиться к многочисленным источникам, чтобы проверить факты, на которые ссылается дирижер Аранович. Проникнутая вагнерофобией, вся статья показалась мне настолько неправдоподобной с точки зрения высказываний  даже для незаурядного антисемита Вагнера. Однако, давайте всё по порядку.

   Цитирую: «Евреи – это черви, крысы, трихины, глисты, которых нужно уничтожить, как чуму до последнего микроба, потому что против них нет никакого средства, разве что ядовитые газы», приводит Аранович строки из письма Вагнера Козиме Лист, датированного 1849 годом. Если учесть, что Козима, вторая жена Вагнера, родилась в 1837, то писать письмо с подобными строчками 12-летней девочке композитор не мог. Предположим, в дате опечатка лет на десять, и Вагнер мог писать своей будущей жене, то тогда, согласитесь, такие «исторические» строки (правда, без слова «микроб», которое впервые пущено в оборот в 1878) можно было бы найти в многочисленном эпистолярном наследии Вагнера, которое активно использует Милтон Бренер в своей книге «Рихард Вагнер и Евреи» (2006). Ничего похожего. Или во втором издании (1869) «Иудаизм в музыке», о котором я уже упоминал. Не найдете, как бы дотошно вы не искали, таких строк ни в книге еврея Эрика Вернера «Евреи вокруг Рихарда и Козимы Вагнер»(1985), ни в книге Уилльима Бергера «Вагнер без Страха» (1998). И наконец, дневники Вагнера и Козимы, в особености последней, который  «охватывает более 5000 дней их совместной жизни, от января 1869 до 12 февраля 1883, за день до смерти Вагнера» (по книге Бренера, стр.146). Дневники, вероятно, могут подтвердить  антипатию к евреям их обоих, и в особенности, озлобленность, враждебность по отношению к евреям самого Вагнера. Но и в них нет ничего, напоминающего строки Арановича, по крайней мере, я таких не нашел.

   Возможно, эти слова Вагнера взяты из книги Клауса Умбаха «Рихард Вагнер», на которую, как на неопровержимый источник  ссылается Юрий Аранович, а её автора признает «одним из самых серьезных и глубоких исследователей творчества Вагнера». Странно, о Вагнере написано множество книг, чуть меньше, чем о Христе, но нет автора книг, что просмотрел я, которые сослались бы на одного «из самых глубоких». Да и сам пытался в интернете обнаружить Умбаха на первых десяти страницах сети с  именем Вагнера или как-то с ним связанными – безрезультатно. А попробуйте пробежать через миллионы ссылок. Исключено. Следовательно, можно с большой уверенностью утверждать, что такой автор если и существует (подбросили недоброжелатели Арановича), то был он (Умбах) абсолютно не знаком с серьезной литературой о Вагнере. Хотя бы с таким автором как немецкий писатель Мартин Грегер-Деллин «Рихард Вагнер. Его жизнь. Его работа, Его век» (1983), досконально изучивший дневники Козимы.

   А значит, все те факты, которые приводит Аранович на основании книги Умбаха, не заслуживают внимания – ни упоминание о том, что в Израиле и Германии до сих пор решают, кто такой Вагнер (полагаю, в смысле, немец или еврей Гайер); ни о том, что второй том дневников Козимы, 1878-1883, не печатается по каким-то цензурным соображениям, понятным только Арановичу (на самом деле он был издан в 1980); ни  письмо Листу 1848 года, в котором Вагнер призывал к «терроризму в исскустве»; ни о мифическом плане «окончательного решения еврейского вопроса» и о самой формулировке, будто бы впервые высказанной Вагнером в письме баварскому парламенту. (Википедия упоминает об этом, ссылаясь на некое письмо читателей в  газету New York Times без указания номера или даты, а хотелось бы прочитать).

   Эти факты не заслуживают внимания, потому что они надуманы, предвзяты, ни у одного серьезного автора нельзя обнаружить ничего близкого. Подобным является и рассказ об отношениях Вагнера и Германа Леви, главного дирижера мюнхенской оперы и капельмейстера её оркестра. Рассказ связан с представлением последней оперы «Парсифаль» с мюнхеским оркестром  в Бейрейте, месте, где поселился Вагнер и где был построен по его дизайну театр фестивалей в основном для его опер.

    По условиям контракта, а может, по прихоти короля Баварии оркестром мог управлять только Леви. Но Вагнер был уверен вначале, что эта глубоко религиозная опера (а по оценке Ницше, наоборот, антирелигиозная) не совместима с дирижером-евреем. В 1880 он писал из Неаполя: «Я не могу позволить ему (Леви), не крещеному, дирижировать Парсифалем, и я должен крестить их обоих (имеется ввиду его друг пианист Рубинштейн), и тогда мы будем вместе...» ( цитирую по «Рихард Вагнер и Евреи», стр.270). Потом он понял, что никого лучше нет (см. об этом в дневнике Козимы), и первое представление оперы в 1882 состоялось под управлением Леви. А затем и последующие 16 представлений под его же управлением.

   Целая глава у Бренера посвящена этому важному событию для понимания противоречивого характера гения. Правда, Юрий Аранович ознакомиться с этой книгой не мог, так как к моему глубокому сожалению, умер в 2002.

  Поэтому знаток Вагнера Аранович сочиняет (или находит фотокопию, которую «неохотно выдают посетителям» музея в Бейрейте)  специальный контракт между композитором и Людовиком II из трех пунктов:

 *Вагнер может общаться с Леви только через третье лицо;

 *Леви обязан креститься;

 *Вагнер оговаривает право сказать Леви, что у него есть только одна возможность – умереть. Все эти пункты, по утверждению Арановича, были выполнены. Хотя и Леви, сын рабая, и Рубинштеин сохранили веру своих отцов. Хотя тот и другой жили у Вагнеров в доме, названным им Ванфрид (Wahnfried, что в переводе с немецкого может означать  - «место спасения от безумия или от иллюзий») по многу раз. Хотя «умерший» Леви и позже дирижировал оперой ни один раз.

    Но всё это, как вы понимаете, для автора памфлета несущественно. А вот строки из письма Леви 12 апреля 1882 отцу очень существенны. Они написаны как реакция на «Иудаизм в музыке». Цитирую по Википедии: «Борьба Вагнера против того, что он в современной литературе называет 'еврейством' в музыке, объясняется благороднейшими побуждениями. Тот факт, что он не испытывает неприязни к евреям ни в малейшей степени, доказывает его отношение ко мне, к Йозефу Рубинштейну, его доверительным отношением к Таузигу (молодой талантливый пианист, протеже Листа (ВХ), которого он нежно любил». Возможно, Леви так хотелось думать, ибо история доказывает, что здравого смысла евреям часто недоставало.

  Цель «факта» с контрактом и других «квазифактов», таких как посещение кладбища в 1866, где похоронена его первая жена (по Арановичу, будто бы еврейка, не знаю, но вряд ли), но посетил он только могилу любимой собаки; соображения о доле  крови, «чтобы человек не смог смыть с себя позор быть евреем, и он должен быть уничтожен»;  интерпретация оперы Парсифаль – дискредитировать дружбу Вагнера со многими известными евреями, нагромоздить кучу неведанных фактов на общепризнанные, чтобы представить Вагнера еще большим антисемитом, чем он был на самом деле, укрепить ненависть к Вагнеру какой-то части израильтян и сделать еще более непреодолимой возможность исполнения его произведений. Здесь уместно заметить, что, по мнению моего друга, нельзя быть большим или меньшим антисемитом. Антисемит это такое состояние духа, не имеющее градаций, которое делает человека злодеем: и если я признаю, что Вагнер – антисемит, значит и здодей, и он мог призывать к уничтожению евреев. Я не могу в это поверить, как и «большинство антисемитов 19-го столетия ужаснулись бы, если бы проведали об Освенциме» (из статьи Дианы Глейзер «Рихард Вагнер – вундеркиндд или монстр». 2002)

 Аранович, вероятно, впервые озвучил эти так называемые факты и вызвал их многократное тиражирование. Даже мною почитаемый и любимый Игорь Губерман клюнул на эту халтуру и привел дословно выдержки в своей (в соавторстве с Александром Окунем) удивительной книге «Путеводитель по стране сионских мудрецов» (2011. стр.103).

  Да, Вагнер антисемит, проникнут ненавистью к евреям и одержим ею. Наличие многих еврейских друзей не реабилитирует его. Не оправдывает его также и отказ подписать  петицию, составленную ярым антисемитом берлинским пастором Строкером, требующую Рейстаг отозвать недавно принятый закон об эмансипации евреев. («Вагнер без страха» Уилльяма Бергера, стр.370)  Безусловно, положительный гражданский акт Вагнера.

Но если вы хотите углубить разоблачение Вагнера как отъявленного антисемита, то, пожалуйста, делайте это убедительно, ссылайтесь на серьезные исследования, на собственные высказывания композитора (был бы очень признателен, если бы такие высказывания отыскались), приводите источник, страницу, чтобы любой мог бы проверить и убедиться в правильности всего сказанного. Иначе подобные памфлету Арановича статьи, только наруку мировым антисемитам, которые в очередной раз могут сказать, что вы, израильтяне, всё врете, и будут правы.