Количество ума на планете — 
величина постоянная, а население растет... 
Станислав Ежи Лец

Прежде всего хочу поблагодарить Редакцию за предоставленную возможность выступить на Семинаре и решение поместить мою статью к обсуждению вместе со статьей глубоко уважаемого мною Чарльза Мюррея, одного из авторов основополагающей книги об интеллекте разных народов «Кривая нормального распределения» (Richard Herrnstein, Charles Murray, “The Bell Curve”, 1994). Также благодарю читателей, высказавших свое суждение о моей гипотезе, и постараюсь ответить на их вопросы или развеять сомнения, возникшие при прочтении статьи.

О книге Р. Херрнштейна и Ч. Мюррея и ее влиянии на развитие науки об интеллекте стоило бы рассказать подробней. Она вызвала поток критики по поводу утверждения авторов о существовании межрасовых различий IQ, в частности, у представителей белой и черной рас. Однако, сразу же после ее выхода в 1994 году большая группа (52 человека) ученых опубликовала в газете Wall Street Journal (13 декабря 1994 г.) своеобразный меморандум относительно взглядов на природу интеллекта в свете его расово-этнических различий. Этот документ, озаглавленный “Mainstream Science on Intelligence” («Главное направление в науке об интеллекте»), на много лет стал основой большинства разработок психологов, социологов и политиков. Некоторые из 25 тезисов этого меморандума вошли в научные и научно-популярные издания, широко пропагандируются журналистами и используются в повседневно проводимой социальной политике. Вот некоторые из них.

Прежде всего, ученые подтверждают «достоверность, надежность и обоснованность IQ теста и родственных ему методов количественной оценки интеллекта». Несмотря на различие пиков (средних значений) IQ между расами, «представители каждой расово-этнической группы располагаются по всей кривой нормального распределения». Другой тезис: «Коэффициент интеллекта IQ оказывает решающее влияние на результаты учебы, профессиональной деятельности, социальное положение человека». Надеюсь, эти авторитетные утверждения снимут сомнения относительно значимости IQ теста, которые высказали некоторые читатели в своих выступлениях при обсуждении моей статьи.

Еще один тезис звучит так: «На настоящий день нет убедительных данных, что кривые нормального распределения IQ разных расово-этнических групп конвергируют» (то есть, имеют тенденцию к сближению, сокращению разрыва их пиков). И далее, «У представителей одной социально-экономической категории расово-этнические различия несколько снижают свой разрыв, но он остается, все же, значительным». Иными словами, социально-экономическое положение человека не устраняет различий, обусловленных его наследственными (врожденными) факторами.

И, наконец, крайне важный для нас тезис: «Генетически детерминированное различие показателей интеллекта не является фатально непоправимыми». И хотя авторы делают упор на изменение IQ при жизни данного человека, я попробовал распространить это их «согласие» на еврейский народ в его исторических рамках. Иными словами, обстоятельства могут сложиться так, что на протяжении многих поколений какой-то этнос (для нас, это евреи), систематически получая когнитивное стимулирование, будет постепенно поднимать уровень своего интеллекта, обгоняя другие народы.

Это коллективное письмо ученых, по существу, явилось реабилитацией основных идей книги «Кривая нормального распределения». Однако его подписало всего немногим более трети ученых, к которым обратилась автор письма Линда Готтфредсон (L.Gottfredson), остальные отказались, вероятно, по соображениям «политкорректности». Конечно, нашим читателям понятно, что авторитет Чарльза Мюррея в вопросах оценки интеллекта очень высок, однако я беру на себя смелость прокомментировать некоторые положения его статьи «Еврейский гений» и сопоставить их с теми мыслями, которые представлены в моей статье. Сравнение высказанных нами положений, надеюсь, поможет глубже понять механизмы становления высокого интеллекта евреев.

Из трех вопросов, разобранных Мюррелем в его лекции-статье – история и природа еврейского успеха в искусстве и науке, повышенный IQ евреев как источник этого успеха и современные теории того, откуда взялся у евреев этот высокий IQ – я сосредоточу внимание лишь на последнем, так как в понимании первых двух я не вижу противоречий между нами. Итак, откуда взялся у евреев «этот высокий IQ»?

Мюррей пишет: «Я исхожу из предположения, что причина повышенного IQ заключается в генетике. В настоящее время уже не подвергается серьёзному сомнению, чтоинтеллектуальные способности в существенной степени наследуются». Это же положение лежит и в основе моей гипотезы, с одним небольшим уточнением: я считаю основным механизмом закрепления и наследственной передачи интеллекта те эпигенетические изменения, которые возникают у человека (прежде всего – у ребенка) в процессеинтенсивной учебы (когнитивного стимулирования). Эти позитивные изменения способны постепенно накапливаться в десятках поколений, что и привело к становлению высокого IQ у евреев.

Мнение же Мюррея заключается в том, что постепенный рост интеллекта у евреев происходил вследствие многовековой селекции «по уму» всего еврейского народа, причем главным принципом этого процесса был его тезис: «только наиболее умные или выживали, или оставались евреями».

Мюррей считает, что одним из путей приобретения высокого интеллекта служит дискриминационный отбор (правильнее сказать, позитивная селекция), но оставляет открытым вопрос, насколько серьезную роль он сыграл. По моему мнению, разные формы позитивной селекции, несомненно, сыграли роль в становлении высокого интеллекта евреев, но только вспомогательную. Известно, что наследование интеллектуальных способностей происходит со средней частотой 0,75, то есть, не все дети, а только 7 или 8 из десяти унаследуют интеллектуальный уровень родителей. Еврейская традиция “marry a rabbi”, или "выходить замуж за мозги", способствуют этому: при прочих равных условиях, в семьях с «умным» отцом вероятность высокого IQ у детей возрастает. Действительно, из истории известно, что многие "значимые личности" имели своими предками раббаев. Но это касается не только евреев. Так, чтобы родился Иоган Себастьян Бах, потребовалась цепочка предков из семи музыкантов (зачастую любителей и мало кому известных).

Утверждение Мюррея о том, что «еврейский генный набор благоприятствует высоким умственным способностям», даже несмотря на его «очевидность», нуждается в уточнении. В своей статье я неоднократно подчеркивал, ссылаясь на Френсиса Коллинза, главу американского проекта «Геном человека», и на других исследователей, что не найдено генов, напрямую определяющих умственные способности, а набор генов, необходимых для интеллектуальной деятельности, у всех здоровых людей одинаков. Но, тут я процитирую сам себя, «работают они в различной комбинации и с разной интенсивностью. В этом, по нашему мнению, и лежит причина различия интеллекта у представителей разных расово-этнических групп». При этом контроль и управление работой генов осуществляется на над-генном уровне, по современной терминологии – на эпигенетическом уровне.

Именно в этой точке и расходятся позиции классической генетики и эпигенетики, взгляды Мюррея и предлагаемая мной гипотеза. Еще раз повторю, что я ни в коей мере не отвергаю вклад «селекции по уму» в становлении интеллекта евреев, но отвожу ему вспомогательную роль. Похоже, что и Мюррей согласен с этим: «Повторим, однако, еще раз, что трудно сказать, насколько серьезный эффект это могло произвести».

Так все же, играла ли когда-либо и играет ли сегодня какую-то существенную роль селекция в становлении высокого интеллекта евреев? Я не взялся бы полностью отрицать ее роль. Более того, позитивная селекция в сочетании со своеобразными (мягко говоря) условиями жизни еврейского народа во все времена, оказывала несомненное, но не решающее, влияние на становление и поддержание интеллекта. На кого же направлена эта позитивная селекция? В этом мы также не расходимся с Мюрреем.

Говоря о наследовании интеллекта, я отмечал, что Американская ассоциация психологов считает этот коэффициент равным 0,75 (возможный интервал – 0,4-0,8). Это означает, что около половины или больше половины детей, но не все 100%, наследуют интеллект от родителей. И так в каждом поколении, и с каждым новым поколением эта доля, назовем их «не очень умными», постепенно растет. Вот на эту часть народа и направлены силы селекции, действуя по известному уже нам принципу Мюррея - «только наиболее умные или выживали, или оставались евреями». Можно согласиться с Мюрреем, что если не первое, то наиболее мощное отсеивание «не очень умных» произошло во время Вавилонского Пленения. Но опять-таки, подобная «отбраковка» - еще не механизм наращивания индивидуального интеллекта, хотя и сдвигает средний пик популяции в сторону более высокого IQ.

Однако чтобы селекция «по уму» в любой форме была основным фактором становления высокого интеллекта целого народа, необходимо в исходной популяции иметь хотя бы небольшую группу людей с максимальным IQ. Если же принять, что в древние (еще до-Моисеевы) времена интеллект евреев и окружающих народов был примерно одинаковым, то как бы ни проходила позитивная селекция, она не смогла бы достичь уровня уникальных даже для сегодняшнего дня значений IQ 140-170 и выше (см. статью Мюррея). Альтернативой отбору может быть только действие каких-то механизмов, постепенно повышающих IQ в череде поколений. Такими механизмами могут быть, по крайней мере, два процесса: 
• Чисто генетический, при котором на протяжении ограниченного числа поколений происходят мутации одного или нескольких генов (мутационная изменчивость), а затем создается комбинация разных по активности генов (аллелей), что приводит к более эффективной работе мозга. Изменения генетического кода (мутации) носят стабильный, постоянный характер. На этой позиции стоят Чарльз Мюррей, Грегори Кокран (см. мою статью) и профессор Леонид Чернин (см.ниже). 
• Эпигенетическая трансгенерационная наследственность, то есть, передача потомству некоторых приобретенных свойств физиологического или поведенческого (интеллектуального) характера. Она позволяет сохранять приобретенные признаки лишь какое-то число генераций, поэтому ее называют длительной, но не постоянной модификацией. Такой взгляд я отстаиваю в своей гипотезе.

Для понимания существа генетических и эпигенетических процессов очень полезно выступление моего коллеги генетика профессора Л.Чернина. Кстати, его статья на Семинаре «История евреев глазами генетики» очень информативна, проста в изложении и раскрывает, по крайней мере, два кардинальных вопроса – самостоятельные корни еврейского народа и близкое родство основных его ветвей. 
Наверное, нет более утомительного зрелища, чем спор двух специалистов на научно-популярном ристалище. Поэтому постараюсь ограничиться минимумом. В выступлении по поводу моей статьи профессор Чернин излагает свое видение проблемы, которое основывается на том, что и само «эпигенетическое наследование изменений активности отдельных генов или групп генов, в конечном счете, детерминировано все на том же генном уровне и тем не отличается от любого другого биохимического процесса». С этим положением сегодня трудно, да и не следует спорить из-за недостаточности наших знаний об интимных процессах молекулярного наследования. Действительно, кроме ДНК (и в редких случаях РНК) мы не знаем другого субстрата наследственности. 
Однако помимо этого уже существует такое понятие как эпигенетическая эволюция (в основе которой лежат идеи И.И.Шмальгаузена и К.Х.Уоддингтона), которая начинается с модификационной (фенотипической) изменчивости и завершается новым, генетически закрепленным наследуемым фенотипом (в нашем случае это может быть более высокий интеллект). Однако и в этом случае первым шагом к изменчивости служит модификация исходного фенотипа (повышение IQ большого числа особей) под влиянием интенсивного обучения. 
Идея генетически закрепленного, передаваемого по наследству высокого интеллекта (своеобразного High-IQ фенотипа), высказанные Мюрреем и в гипотезе Кокрана (он и соавторы считают, что мутации, связанные с наследственными болезнями ашкенази, повышают эффективность работы мозга), встречает ряд возражений, и первое из них сформулировал сам Л.Чернин: «Почему уровень IQ у сефардов не превышает средний характерный для жителей южного средиземноморья?». Постараюсь ответить на этот вопрос. 
В отличие от Грегори Кокрана и некоторых других исследователей, утверждающих уникальность ашкеназийской группы евреев в высоком интеллекте, Мюррей и я едины в оценке того, что все ветви еврейского народа, включая сефардов и мизрахим, обладали, каждый в свое время, более высоким интеллектом, чем окружающие их народы. Мюррей пишет: «Я считаю, что можно привести серьёзные доводы в пользу того, что необычно высокими интеллектуальными способностями евреи обладали повсюду, и вне группы ашкенази, причём задолго до того, как ашкенази достигли известных успехов в светских (не-рабинических) областях».

Среди массы широко известных исторических примеров этого, можно привести и такие. Пришедшие из Испании и Португалии в Амстердам евреи-сефарды принесли с собой навыки ювелирных работ и, что еще более важно, огранки алмазов в бриллианты. С тех пор вот уже 500 лет Амстердам считается столицей бриллиантов. Его когда-то называли «Датским Иерусалимом», и он в то время становится международным центром коммерции и гуманизма. Как знак признательности еврейским банкирам, купцам и промышленникам можно расценить тот факт, что на гербе Гамбурга, одного из ганзейских городов, наряду с крестом изображены и две шестиконечные звезды. То же можно видеть и на старом гербе Тарту, также входившем в члены Ганзы. Все эти рассуждения важны не только для утверждения исторической правды, но и как довод в пользу того, что интеллект «приходит и уходит».

Теперь мы переходим к очень болезненному вопросу – почему сефарды утратили свое интеллектуальное превосходство? Существует множество предположений, среди которых и браки с народами Северной Африки, и смешение с народами Западной Европы (датские евреи оказались наиболее смешанной группой по мужским ДНК тестам, но не по женским), и тесное духовное общение с христианами. Одновременно наступила эра модернизации иудаизма, провозглашенная Барухом Спинозой, который заявил, что нет различия между Богом и Природой, что Бог, сотворив все земное и небесное, «удалился от дел». Все это было неприемлемо для иудаизма, размывало веру, снижало напряженность религиозного образования. Именно это, в сочетании со сравнительно благополучными условиями жизни и низким уровнем секулярного образования, и привело к ослаблению мотивации к учебе и постепенному снижению интеллекта этой ветви еврейского народа.

Здесь мне уместно поблагодарить читателей, которые откликнулись на мою статью именно в этом аспекте. Доктор Григорий Листвинский утверждает, что «помимо изучения Торы, весьма важным фактором в формировании и поддержания интеллекта, была борьба за существование». Доктор Борис Коллендер более категоричен: «Я полагаю, что развитие интеллектуальных способностей евреев связано в первую очередь с необходимостью бороться "за своё место под солнцем". А не с религией, хотя есть и её заслуги». Я бы не назвал борьбу за выживание основным фактором, хотя он, несомненно, имел и будет иметь место. И ситуация с западноевропейскими сефардами, сравнительно благополучно жившими в течение последних столетий и утративших свой высокий IQ, тому подтверждение. По моему мнению, в этом более повинно суммарное снижение когнитивного (религиозного и светского) стимулирования, необходимого для поддержания высокого интеллекта. В связи с этим хочу высказать особую признательность Дине Сафьян, которая подчеркнула основной элемент моей статьи - «опасение утраты еврейского интеллектуального преимущества и [поиск] возможности недопущения такого развития событий». Как это сделать? Вот здесь и пригодится заключительный тезис Бориса Коллендера: «Поэтому быть умными придётся».

Хочется остановиться и на таком вопросе, прозвучавшем в откликах читателей: как соотносится высокий IQ, достигнутый религиозным образованием в течение веков, с активной ролью евреев, частично или полностью утратившими связь с иудаизмом, в современной науке и культуре. Так, профессор Александр Лейзерович задается вопросом, «какой толк в высоком IQ, если он работает исключительно сам на себя, сосредотачивается на изучении и комментариях религиозных текстов?» Однако все дело состоит в том, что IQ, развитый в, казалось бы, далекой от потребностей реальной жизни религиозной учебе, становится универсальным инструментом любой интеллектуальной деятельности.

Исторически сложилось так, что живя в среде других народов, евреи как бы «копят интеллектуальные силы», до поры – до времени проявляя себя лишь появлением отдельных «светлых личностей». Но как только созревают условия для нового исторического скачка и возникает потребность в огромной (по понятиям того времени) массе способных людей, евреи выходят на историческую арену, обеспечивая своим умом и познавательными потенциями очередной «интеллектуальный толчок», значительно ускоряя прогресс общества. Конечно, и без помощи евреев происходил бы духовный, экономический и социальный прогресс общества, но осуществлялся бы он значительно медленнее.

Мы не коснулись еще и такой важной темы: каким образом не только глубокое изучение, но и практическое следование заповедям Торы и Талмуда отразилось на формировании еврейского народа и становлении его высокого IQ? Обошел этот вопрос и Мюррей. Хотя мне и не хотелось бы уводить читателей в дебри теории эволюции социальных видов, следует напомнить о существовании так называемого группового (или, точнее, межгруппового) отбора, в основе которого лежит замена конкуренции между особями чисто альтруистическим тенденциям. Еще Чарльз Дарвин в книге «Происхождение человека» писал: « ... развитие высоких моральных стандартов, несомненно, дает огромное преимущество одному племени над другим». В том качественном скачке, который привел к формированию еврейского народа и далее - к его интеллектуальному доминированию, несомненно, сыграли свою роль высочайшие моральные стандарты иудаизма, прививаемые всем евреям с самого раннего возраста.

Глубокое изучение и практическое следование религиозным заповедям сказалось не только на становлении высокого IQ, но отразилось и на формировании всего еврейского менталитета, на самом духе еврейского народа, который выражается, помимо всего, в психологической устойчивости к неблагоприятным социальным факторам. Этот вопрос хорошо раскрыл известный психофизиолог профессор Вадим Ротенберг в своей книге «Образ “Я” и поведение» ("Манахаим", Иерусалим, 2000). Он описывает известный в психологии феномен «обученной беспомощности», который вырабатывается тогда, когда человек (или народ), попадая в, казалось бы, безвыходную ситуацию, теряет присутствие духа и не может противостоять обстоятельствам. И далее В.Ротенберг заключает: «несоответствие еврейской реальности нормам психологической науки, отсутствие обученной беспомощности, к развитию которой так предрасполагала вся жизнь в галуте, - может быть объяснено особенностями религиозного обучения и воспитания, формирующими стиль мышления на протяжении поколений». Похоже, что какие-то элементы этого духа наследственно (эпигенетически) закрепились и стали характером народа, другие развивались религиозным воспитанием в каждом поколении.

Подводя итог сравнительному анализу моей статьи и положений, высказанных Мюрреем и некоторыми читателями, можно заключить, что становление высокого интеллекта евреев есть многофакторный исторический процесс, в котором принимали участие и позитивная селекция, и групповой отбор, и когнитивная стимуляция в ходе религиозного обучения и воспитания еврейского народа. Так из-за чего спор, кроме терминологии? Из-за движущей силы процесса. 
По моему мнению, главным в становлении высокого интеллекта еврейского народа была мощная стимуляция всех умственных способностей в ходе изучения религиозных текстов – ощущения, восприятия, памяти, представления, мышления, воображения, логики, абстрагирования, навыков дедукции и индукции и многого другого. Закрепленные на эпигенетическом уровне, эти способности передаются по наследству, а за десятки или сотню поколений стали врожденными проявлениями высокого интеллекта. Я не исключаю того, что некоторые (но далеко не все) из этих способностей впоследствии закрепляются и на генном уровне, но первичной базой служат именно эпигенетические изменения. Отсутствие адекватного по силе когнитивного стимулирования (религиозного или секулярного – безразлично) приведет к постепенной и неминуемой утрате высокого интеллекта. 
Различия наших подходов к становлению высокого интеллекта соответствуют двум современным взглядам на ход эволюции живых существ. 
• Дарвинизм рассматривает движущими силами эволюции изменчивость и естественный отбор. Изменчивость организмов происходит случайным образом, а далее отбор слепо отсекает наименее приспособленные особи. Неодарвинизм абсолютизирует естественный отбор как единственный направленный фактор эволюции. Применение идеи естественного отбора к законам развития человеческого общества (евгеника) послужило «научной» базой нацизма. 
• Ламаркизм считает, что эволюция происходит вследствие постоянного изменения и усложнения организации живых существ под влиянием внешней среды. При этом подразумевается активная роль организма в «подстраивании» под изменившиеся условия существования («стремление к совершенству»). Современный (молекулярный) неоламаркизм использует достижения эпигенетики как свою научную основу. 
Мне больше «по вкусу» второй подход, при котором вместо слепого отбора в эволюции участвует сам организм. Вместо всякого рода селекций в становлении высокого интеллекта принимал участие сам еврейский народ, в течение десятков веков постигая мудрость Священных текстов. Поэтому я и написал: Евреи – Народ Книги, который «сделал сам себя».

Кстати, в биологии существует принцип (закон) необратимости эволюции Л.Долло, согласно которому организм (популяция, вид) не может вернуться к прежнему состоянию, уже осуществленному в ряду его предков. Если принять за основу интеллекта строго генетическую его природу, то нам нечего и беспокоиться: высокий IQ евреев не исчезнет никогда. Однако думать так излишне оптимистично, поэтому из чисто прагматических соображений попробуем рассмотреть нашу ситуацию, исходя из известного Пари Паскаля, в котором оно использовано как аргумент для демонстрации религиозной веры.

Теория принятия решений рассматривает Пари Паскаля как решение в условиях неопределенности. В нашем случае мы имеем две гипотезы – генетическую и эпигенетическую, обе из которых нуждаются в научной проверке. Примем, что вероятность их примерно одинакова. Если интеллект евреев генетически закреплен и исторически стабилен, то предприняв усилия по его сохранению путем совершенствования образования, мы ничего не выигрываем, но и не проигрываем – лишних знаний не бывает (материальные затраты не в счет). Если же высокий интеллект имеет эпигенетическую природу и ему грозит увядание, то интенсифицируя систему обучения, мы выигрываем и сохраняем это наше уникальное достояние; в противном случае мы проигрываем и теряем высокий интеллект навсегда.

Анализируя разные подходы к формированию высокого интеллекта еврейского народа, я хочу подчеркнуть, что на самом деле граница в диаметральных взглядах проходит не между мной (сторонником эпигенетики) и Мюрреем, Черниным, Кокраном (представителями классической генетики) – наши взгляды во многом совпадают.

Граница эта проходит по главному водоразделу психологии: «Природа или Воспитание» (“Nature versus Nurture”). Большинство ученых склоняется в пользу последнего. В частности, Ричард Нисбетт (Richard Nisbett) в своей недавней книге «Intelligence and How to Get It: Why Schools and Cultures Count» (2009) считает крайне важным для развития интеллекта адекватное школьное образование, без которого даже обладатель высокого IQ не достигнет успеха в современном обществе. С этим нельзя спорить, но невозможно и вовсе отбрасывать наследственный компонент. Между тем, большая группа ученых и политиков стоят на позициях строгой зависимости интеллекта от дохода, выводя бедность как основную причину отставания IQ некоторых этнических групп. И, естественно, меры по поднятию интеллекта сводятся только к экономическим усилиям и вкладыванию средств в систему образования, а пока этого не достигнуто – то к насаждению всяческих акций, включая реализацию программ «равных возможностей» и аффирмативного действия.

Перейду к другим вопросам, затронутым в выступлениях читателей. Мне очень понравилось замечание доктора Леонида Ейльмана о том, что Моисей перевел сознании еврейского народа от конкретного мышления язычества к абстрактному мышлению о невидимом Боге. Действительно, эта интеллектуальная революция привела к абстрактной логике мышления. В связи с этим хочу поделиться с читателями соображениями о, казалось бы, далекой от этого теме – еврейском юморе.

Понятие интеллекта традиционно не включает в себя какие-либо эмоции, но эмоции в юморе – лишь внешняя сторона. На самом же деле юмор – это высшее проявление абстрактного мышления. Недаром «шутили» преимущественно физики. Лет десять назад мне попалась научная статья, в которой эволюционный тупик неандертальцев связывали с их неспособностью к абстрактному мышлению. Для наглядности авторы изображали дело так, что неандертальцы «не имели чувства юмора». Если же вдуматься, то абстрактное мышление – это способность задавать вопросы Природе, ведь не абстрагируясь от реальности, так и останешься с каменным топором. Каждый народ, каждая социальная среда имеют свой «уровень юмора», у одних он вызывает просто смех, других заставляет задуматься. Чувство юмора – это умение понимать Природу. Чего-чего, а чувства юмора евреям не занимать...

Продолжаю отвечать читателям. Уважаемый доктор Александр Парицкий, не связывайте меня и эпигенетику с Лысенко. Он, как и его приспешники (Презент, Бошьян, Лепешинская и др.), был шарлатаном, одинаково не знавший ни Дарвина, ни Ламарка, а в сочетании с советским режимом его деятельность привела к неисчислимым потерям. К современному же ламаркизму привело естественное развитие науки. Действительно, диалектика. Ваши другие замечания интересны, и мне не хотелось бы отмахиваться от них, следуя чеховскому «Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда». Они кажутся фантастическими, но, как сказали когда-то братье Стругацкие, «фантастическое, по-видимому, надлежит объяснять фантастическим».

Вы пишете: «Для того, чтобы Тору сделать достоянием человечества, передать ее людям, Богу потребовалось создать специальный народ». Не избрать, а создать. Здесь мы сталкиваемся с идеями сторонников так называемого «Разумного замысла», или Intelligent Design (ID). Это направление креационизма утверждает, что отдельные признаки (например, физические константы) Вселенной и Жизни не могли возникнуть случайно, а для их объяснения необходимо внести понятие разумной первопричины. Эти идеи не приняты научной общественностью, а сам «Разумный замысел» объявлен в США псевдонаукой. Но поскольку мы решили объяснять фантастическое фантастическим, то хочу поделиться вот чем.

Лет 15 или более назад в русскоязычной газете мне встретилась статья одного репатрианта из СССР, в прошлом селекционера. Я не запомнил его фамилии, но если он или знающие его откликнутся на это мое послание, буду очень рад знакомству, поскольку его статья произвела на меня, тогда еще только прикоснувшемуся к иудаизму, неизгладимое впечатление.

Суть статьи вот в чем. Сидя в ульпане и изучая Тору, он вдруг увидел смысл слов «Авраам родил Исаака, Исаак родил Иакова, Иаков родил Иуду и братьев его, Иуда родил Фареса и Зару от Фамари» и т.д. глазами селекционера. Сравнив первое впечатление с последующим изложением Торы, он обнаружил, что описанная в ней история еврейского народа точно соответствует схеме селекции сельскохозяйственных животных (искусственный отбор). Здесь и инбридинг – близкородственное скрещивание родных или двоюродных братьев-сестер, и его другая форма – обратное скрещивание (back-cross): отец-дочь (вспомните Лота и его дочерей), и аутбридинг – скрещивание отдаленных особей или даже видов (Ишмаэль); при этом свойство нового потомка сравнивают с родившимся в семейной линии (чудо рождения Иакова 90-летней Саррой), и при отрицательном результате «чужак» отбраковывается и изымается из дальнейшей селекции (похоже, Ишмаэль чем-то «не показался» Божественному селекционеру). Наконец, происходит образование базового гнезда с 12-14 детьми и последующий отбор одного-двух (10 потерянных колен). Так ли это было – никто не знает, но как фантастическое объяснение фантастического феномена это принять можно.

Другой тезис доктора А. Парицкого состоит в том, что «мозг – скорее приемник мысли, а не ее продуцент» (ссылка на академика Н. П. Бехтереву). Что же, попробуем и здесь использовать совет Стругацких. Могу сослаться на книгу нашего соотечественника профессора Симона Берковича, живущего и преподающего в Университете Джорджа Вашингтона, США (Simon Y.Berkovich, «On the “Barcode” Functionality of DNA, or Phenomenon of Life in the Physical Universe, 2003»). Он считает, что информации, содержащейся в геноме живых организмов, недостаточно для их развития и предполагает, что сама структура ДНК представляет из себя своеобразный «баркод», наподобие кода доступа мобильных телефонов. При этом макромолекулы ДНК, используя свой индивидуальный код доступа (Code Division Multiple Access, CDMA), играют роль как передатчика, так и приемника информации. Сама гипотеза С.Берковича представляется стройной и не имеет видимых внутренних противоречий. Не вдаваясь в детали того, как, для чего и через какие структуры идет обмен информации, отмечу, что, по его версии, у социальных животных (пчелы, муравьи и пр.) код доступа не индивидуальный, а распространяется на колонию в целом. Из этого можно предположить, что подобные коды могли бы существовать и для отдельных групп людей, например, для еврейского народа в целом или его ветвей.

Однако на сегодня это не более, чем гипотезы. Существует масса феноменов, которые зачастую добыты в ходе научных изысканий, но на уровне нынешних знаний не могут пока быть объяснены. К ним относятся, например, такие психологические феномены, как эффект вогнутых зеркал (зеркала Н.А.Козырева), сверхмудрые Дети «индиго», эффект «сотой обезьяны». Немало говорят и о связи мысли с «космическим сознанием», единым информационным полем Вселенной, получении информации из будущего, наблюдение картин из прошлого. Существуют ли в действительности эти феномены или это лишь проявления измененного состояния нашего сознания – ответить сегодня затруднительно. Это интересно, над некоторыми явлениями стоило бы поразмыслить, имея в руках первичный научный материал, но слепо доверяться им и строить предположения о засылке извне человечеству научных и технических идей, по моему мнению, преждевременно.

Что же касается внеземного происхождения Торы, о чем упоминает доктор А. Парицкий, то разговоры об этом пока носят чисто теологический характер. «Верую полной верой, что вся Тора, находящаяся ныне в руках наших, — это [Тора], данная учителю нашему Моше (да пребудет он в мире)», - сказал Маймонид. В плане “данная учителю нашему Моше” интересна книга профессора Хаима Шора «Совпадения в Торе и в библейском иврите», где он приводит десятки примеров, когда слова Торы несут в себе скрытую информацию о предметах или людях, которых они представляют. И хотя, по признанию автора, его постулирование не может быть признано научным доказательством, он сейчас далёк от того, чтобы считать множество корреляций, обнаруженных им, простым "совпадением". Я же пока ограничусь словами И.Гете: «Лучшее счастье мыслящего человека – познать познаваемое и спокойно чтить непознаваемое».

Сейчас идет немало рассуждений и предположений о том, что нового могут евреи принести миру именно в духовном плане, какое новое Откровение они смогут подарить народам. Удастся ли евреям сделать это или наш народ «все, что мог, он уже совершил» - зависит в немалой степени от разработки и, по возможности, пропаганды тех идей, которые бродят внутри нас, зачастую еще неосмысленными. Некоторые, как, например, Ари Алленби в небольшом эссе «Исаак Ньютон и Владимир Соловьев о евреях и Израиле» (http://zhurnal.lib.ru/a/ari_a/newton.shtml ), видят Третий Храм как Храм Науки, другие, как Пинхас Полонский (“Израиль и человечество”,2010) считают Новым Откровением приобщение человечества к идеалам и заповедям «Сыновей Ноя». Как это реализуется, во что выльется – пока не знает никто. Но в одно мне хочется верить: миссия еврейского народа еще не закончилась. Ради этого я и писал свою статью, размышляя об истоках еврейского интеллекта и предостерегая от его затухания.

Первоначальный текст получен от автора 
20-го июня 2011 г. для обсуждения на семинаре