То, что происходит с еврейским государством, поражает не столько самими событиями, сколько, прежде всего, несовпадением того, что ожидалось от государства евреев, с тем, что в результате получилось.

Даже самые большие доброжелатели разводят руками в недоумении – да что же происходит с Израилем? 
То, что происходит, проявляется пока в виде отдельных негативных явлений, которым по привычке ищут аналогии в практике других народов, надеясь таким образом найти и решение постоянно возникающих конкретных проблем. 
Но происходящее не имеет ничего общего с практикой других народов. Явления израильской жизни, которые порождают якобы решаемые проблемы, на самом деле являются симптомами злокачественной опухоли. Она угрожает всем органам национального организма, который мог бы быть здоровым и цветущим. 
Однако у народа нет даже шансов диагностировать собственное состояние, пока он не осознает, к чему ведет подмена уникальной алии скопированными у других народов «иммиграцией» и «репатриацией». 
Поставить же диагноз необходимо. Пока не поздно. 
А для этого нужно поступить так, как и положено поступать в критической ситуации: не бояться задать острейшие вопросы, отказаться от штампов, отбросить предрассудки, снять с себя все «политкорректные » ограничения. Все равно эти вопросы и так задают люди, по разным причинам проявляющие повышенный и далеко не всегда благожелательный интерес к судьбе еврейского народа.

Начав как бы с чисто терминологических вопросов о понятиях «иммигранты», «репатрианты» и «олим», посмотрим, кто построил, кто и как строит еврейское государство, почему в Израиле исчезли лидеры, рассмотрим в этой связи проблематичность израильской элиты, ее цивилизационную недоразвитость и неадекватность. Рассмотрим роль иврита в израильской культуре. Попытаемся приблизиться к постановке диагноза.

О терминологии.

В начале 90-х годов, когда потоки бывших советских граждан растеклись по всему миру, никто в Израиле особенно не обращал внимания, что новые израильтяне называли себя то иммигрантами, то репатриантами, то олим. Любопытно, что часто в разговоре этим особым израильским словом "олим" они называли также и своих бывших соотечественников, ставших новыми американцами. 
Вроде бы и основания для этого были. В общем-то, независимо от страны, куда забросила судьба, все решали похожие проблемы: крыша над головой, поиски работы, устройство детей, и вхождение в новый мир – в новый язык, в новую среду, в новые нравы. 
Обычных людей, обывателей, сходство жизненных проблем волновали намного больше, чем различие в словах, которыми пользовались новички, называя сами себя и друг друга. 
Но различие есть. И принципиальное.

"Иммигранты" - это те люди, которые приняли для себя решение поселиться в среде народа, к которому они не принадлежат. Иммиграция, то есть вхождение в чужое общество, – процесс сложный и часто болезненный. Не приходится сомневаться в том, что решиться на иммиграцию могут только лишь те люди, которые испытывают чувство разочарования в народе, среди которого живут и определенное к нему недоверие. Самим своим выбором иммигранты демонстрируют нежелание пребывать в среде этого народа. 
Этим определяется психология иммигранта, его отношение к новому обществу и нового общества к нему. 
Иммигрант старается понять и принять новые правила игры, измениться, приспособиться к новой среде, и влиться в новый народ, чтобы обрести право на общее "мы". 
В свою очередь и принимающее общество имеет полное право требовать от иммигранта, чтобы он со своим уставом не лез в чужой монастырь. Ведь любое государство – плод культурно-исторического опыта конкретного народа и народ не вправе допускать, чтобы разрушался этот опыт– фундамент государства. 
Даже в таком государстве, как США, созданном иммигрантами и для иммигрантов, уже начали осознавать, что действительность входит в противоречие с этим легитимным термином. И причина очевидна: отцы-основатели США были носителями культурно-исторического опыта протестантов-европейцев и государство они основали именно на этом опыте. 
Именно в их Америку все бегут и те, кто хотят сохранить ее таковой, не имеют права об этом забывать.

"Репатрианты". Есть и такой термин, обозначающий людей, переселившихся в новую среду. Но не совсем новую, а как бы забытую старую. Репатриант долгие годы (а часто и не в одном поколении) жил на чужой земле, находился в чужой среде, приспосабливался к ней, к ней привыкал и отвыкал от собственного народа. И тем не менее со своим народом он всегда был связан – генетически, культурно, исторически. 
Народ, к которому принадлежит репатриант, жил на земле их общих предков, хранил свою самобытность, творил историю и развивал культуру. Самой своей судьбой народ писал устав, который определяет устройство всей жизни – жизни каждого и жизни всех. Народ – это древо, корнями вцепившееся в родную землю и питающееся из нее. Репатриант подобен веточке дерева – как бы далеко веточка не расположилась от ствола, она с ним связана и именно по этой причине все веточки одного ствола подобны друг другу. Ствол уже определил, какой быть веточке. Веточка же жизнь ствола не определяет. 
Народ уже определил, каким именно должен стать репатриант, если он действительно стремиться влиться в свой народ. Как и у веточки дерева у него есть два варианта – либо прижиться, либо засохнуть. 
Типичным примером репатриантов являются советские немцы, возвращающиеся в Германию.

"Оле" - еврей, возвращающийся на родину предков. Оле ("олим" во множественном числе) возвращается в свой национальный дом, в котором на протяжении 2000 лет отсутствовал весь народ. Здесь нет и не может быть никакой группы, которая могла бы утверждать, что пока оле отсутствовал 2000 лет, именно она, эта группа, оставалась на земле предков, хранила национальную самобытность, творила национальную историю и развивала национальную культуру. Нет и не может быть никакой группы, воображающей себя коренным народом. 
Весь народ и хранил, и творил, и развивал все это в рассеянии, существуя параллельно по отношению друг к другу, в среде других народов, а не на земле предков.
Всего лишь 100 лет назад народ начал постепенно возвращаться на родину как раз для того, чтобы опять укорениться в родной земле и стать тем самостоятельным народом, который может хранить, творить, развивать и развиваться, не мимикрируя и ни к кому не приспосабливаясь. Поэтому "Оле» – значит "всходящий". На Землю Обетованную можно только всходить. Так же, как и противоположное "йоред" означает "спускающийся", потому что с Земли Обетованной можно только "спускаться", а не уезжать. 
Этот уникальный процесс формирования заново вечного народа носит и уникальное название - "киббуц галуйот" - "собирание рассеянных" (собирание рассеянного народа на родине предков). 
Поэтому нет и не может быть никого, кто мог бы сказать: "Ствол - это я, а ты, оле, - всего лишь маленькая веточка". В нашем случае каждый возвращается на родину, чтоб стать частью самого ствола, претендуя на общую землю, куда и он сможет запустить свои корни. 
И нет никого, кто мог бы отказать ему в этом, воображая, что у оле, как и у веточки есть только два варианта – либо прижиться, либо засохнуть.

Как мы видим, уникальность еврейской судьбы выражает соотвествующая терминология. 
Нет аналога терминам "оле" и "киббуц галуйот" А это предполагает как уникальность процесса формирования нового общества, так и создание уникального, не имеющего аналога государства. 
Однако мы, евреи, не стали утруждать себя размышлением о том, каким должно быть наше государство. Мы просто скопировали свое национальное государство у европейцев, что и нашло отражение в терминологической путанице.

 Настоящие олим и Настоящие израильтяне

На начальном этапе воссоздания государства это никак не давало о себе знать. 
Каждый строитель государства ощущал себя настоящим оле из-за того, что на родине предков еще не было никакой группы, воображающей себя коренным народом (разрозненные еврейские общины, уже существовавшие там, на роль воссоздателей государства претендовать никак не могли). 
Оле пахал и строил, создавал поселения и школы, закладывал основы властных структур и самообороны. После 2000-летней зависимости от других он, наконец, почувствовал свободу. "Продуктивность и творчество" - был его девиз, и он действовал в соответствии с этим девизом во всем, за что брался. 
Несмотря на все трудности, с которыми столкнулись первые олим, обстоятельства им благоприятствовали. Сионистское начальство, собиравшее деньги у евреев диаспоры на нужды строителей государства, сидело в Европе. На земле предков действовали лишь представители начальства, которые нуждались в продуктивности и творчестве халуцим-первопроходцев. 
Потому и появилось в этом поколении настоящих олим так много ярких личностей, которые обеспечили успех всему делу и остались в памяти потомков основателями государства и носителями его идеалов.

Однако с каждым следующим поколением все явственней становилась тенденция превращения олим в репатриантов. Прибывая на родину предков, последующие поколения олим очень быстро обнаруживали некую группу таких же как они евреев, однако уже претендующих на роль "коренного народа", основного хранителя и определителя национальных святынь, составителя кодекса, которому все новички должны соотвествовать в качестве репатриантов. 
На превращение оле в репатрианта никто особого внимания не обращал, так как ситуация воспринималась как сама собой разумеющаяся. Однако этим было положено начало процессу, который и привел государство и общество к его нынешнему состоянию.

Постепенное превращение новых олим в репатриантов неразрывно связано с возникновением еще одного, правда, неофициального термина – «настоящие израильтяне". Его появление отражает сложившееся убеждение, будто коренной народ в Израиле уже сформировался. 
У настоящих израильтян есть несколько основных, характеризующих их признаков: место рождения – Израиль; родной язык – иврит; общие воспоминания, начиная с первых шагов во дворе; дружба домами, которая началась еще в те времена, когда бабушки и дедушки строили Тель-Авив и другие поселения, служба в армии и проч. 
Это совсем немало, учитывая, насколько важно было все то, что сделали отцы-основатели, заложившие основы государства. 
Однако этого явно недостаточно для того, чтобы их потомки могли вообразить себя коренным народом, носителем национальной самобытности, творцом национальной истории и национальной культуры. И, в качестве такового, принимающим и, как в Израиле официально заявлено, абсорбирующим репатриантов. 
Все это – плод национальной фантазии. 

Кто построил еврейское государство?

Достаточно только лишь вообразить, что отцы-основатели так и остались бы сами со своими потомками в созданных ими поселениях, на своих полях и плантациях, со своими фабриками, учебными заведениями и прочим! 
Достаточно только представить себе, что народ, рассеянный в диаспоре, не поддержал бы их начинание! 
О каком бы государстве тогда вообще шла речь? 
Все, что они создали, зачахло бы, не успев окрепнуть, и рано или поздно выродилось бы вовсе. 
Именно потому, что все всегда прекрасно это понимали, за алию неистово боролись еще отцы-основатели государства, в то время как противники государства неистово боролись против алии. Да и после того, как государство обрело суверенитет, настоящие израильтяне всегда призывали евреев совершать алию, так как они нуждались и продолжают нуждаться в постоянном участии всего народа в судьбе еврейского государства.

Такая заинтересованность в алие вызвана тем, что настоящие израильтяне никогда не были и не могли быть стволом, по отношению к которому все остальные евреи, прибывающие в Израиль, – это всего лишь веточки-репатрианты, без которых ствол может обойтись. 
На самом деле настоящие израильтяне всегда были лишь саженцем, его пестовал и укреплял весь народ. 
Государство воссоздавалось коллективными усилиями всего народа, причем – и это особенно важно подчеркнуть – успех обеспечило именно разнообразие опыта, накопленного народом в рассеянии. 
То, что могли сделать для государства евреи Западной Европы, в особенности эмансипированные евреи Германии, к которым впоследствии присоединились евреи США, не могли сделать евреи Восточной Европы, у которых не было никакого опыта деятельности в условиях современного государства. И наоборот, личный энтузиазм и готовность к самопожертвованию евреев Восточной Европы невозможно было ожидать от благополучных евреев Запада, которых только Гитлер смог снять с насиженных мест. 
Мощная алия самой элитарной части народа – еврейства Германии, полностью изменила ситуацию в 30-х годах XX века. И это обстоятельство решило не только острейшую демографическую проблему, но и проблему отсутствующего культурного опыта, без которого государство не могло бы стать на ноги даже в том случае, если бы этому никто не препятствовал.

Положение не изменилось до сего дня, в чем мы могли убедиться непосредственно. 
На наших глазах государство сделало гигантский скачок в своем развитии исключительно благодаря огромному опыту, который евреи обрели в бывших социалистических странах. Только лишь тогда, когда в страну прибыло огромное количество готовых специалистов-евреев из СССР, Румынии, Польши и проч., в Израиле появились целые отрасли деятельности, превратившие его в передовое государство. А ведь специалистами эти олим стали не в результате развития опыта настоящих израильтян. Опыт этих олим формировался параллельно и независимо.

Все это опровергает сложившееся убеждение, будто настоящие израильтяне построили государство. Они просто не могли этого сделать собственными силами, развивая лишь собственный опыт. 
Это народ совместными усилиями построил и строит государство. 
Тем не менее, легко принятая народом подмена термина "олим" термином "репатрианты" указывает на то, что у народа сложилось иное, совершенно неадекватное реальности представление о настоящих израильтянах как о строителях государства. 
А такие вещи без последствий не остаются.

Чтобы понять, о чем, собственно, идет речь, сравним два государства – Германию, принимающую бывших советских немцев в качестве репатриантов, и Израиль, превративший бывших советских евреев из олим в репатриантов. 
В Германии давно сформировался и живет народ самодостаточный. Все, что сделало Германию передовым государством, развивалось постепенно всем народом и всем народом усваивалось как общее наследие. 
Поэтому, с каким бы опытом не вернулся немец-репатриант в страну своих предков, он найдет среди коренного народа некую аналогию собственному опыту. Как патриот он, возможно, и горит желанием послужить своей вновь обретенной родине и обогатить ее своим опытом. Но он не может не осознавать, что такое государство, как Германия, не особенно в этом нуждается. 
В Израиле коренной народ не сформировался. Настоящие израильтяне не являются таковым народом потому, что они не самодостаточны. Все, что сделало Израиль передовым государством, собрано из опыта других народов, который евреи лишь адаптировали, находясь в среде этих народов, и в свое государство перенесли. 
Именно по этой причине прибывающий в Израиль оле стремится не просто устроить свою личную жизнь в качестве репатрианта или иммигранта. У оле совершенно иная психологическая установка – он стремится внести свой вклад в общую копилку.

Его мотивация еще более усиливается, когда он обнаруживает, как много в государстве еще несформировавшихся областей, где именно его опыт может быть полезен государству. При этом он полагает, что настоящий израильтянин или тот, кому от имени государства поручена роль его представителя, стремится к той же цели – использовать его потенциал ради процветания их общего государства.

Вот тут-то и кроется ошибка. Настоящий израильтянин, вообразивший себя представителем коренного народа, убежден в самодостаточности собственного опыта. 
Выставляя свой собственный опыт в качестве особого израильского мерила, он просто не осознает, насколько это мерило узко, насколько не вмещает в себя весь тот огромный опыт, который народ накопил исключительно благодаря рассеянию и который объединенными усилиями вложил в собственное государство. 
Личный же опыт настоящего израильтянина с огромным опытом народа просто несопоставим. 
Сама по себе эта несопоставимость опытов не является недостатком. Она является лишь особенностью уникального явления киббуц галуйот – не имеющего аналога процесса формирования заново вечного народа. 
Однако если это явление – киббуц галуйот – понять неверно, более того, извратить его переименованием алии в «репатриацию» и в «иммиграцию», то особенность эта не просто превращается в недостаток. 
Эта особенность вырождается в порок. 

Проблема элиты или почему в Израиле исчезли лидеры?

С каждыми новыми выборами у народа тают надежды на то, что появится, наконец, лидер, которому удастся вывести общество из кризиса. Уже всех потенциальных лидеров перепробовали в качестве действующих премьеров, а ожидаемой личности нет даже на горизонте. 
Мистики поспешили заговорить о том, что отсутствием лидеров еврейский народ наказан за какие-то грехи. 
Однако ситуация достаточно ясна и без мистики. Нужно всего лишь понять, как влияет на формирование элиты замена алии на иммиграцию и репатриацию.

Вообразив себя титульной нацией, настоящие израильтяне усвоили самосознание естественной элиты израильского общества – элиты по праву рождения. 
Однако права рождения недостаточно, чтобы быть элитой. Необходимо уметь выполнять функции, которые возложены на элиту. В противном случае элита по праву рождения вырождается и, разумеется, не может стать той средой, которая поставляет народу лидеров. 
Настоящие израильтяне оказались в положении намного худшем, чем их отцы-основатели. 
С одной стороны, они лишились источника опыта передовых народов, у которых учились их отцы и деды, так как опыт этот можно обрести только находясь внутри него. А настоящие израильтяне родились и выросли на земле предков, где необходимый опыт отсутствовал. 
С другой же стороны, они не могли воспользоваться еврейским традиционным опытом, так как этот опыт является опытом жизни в общине, и к государству никакого отношения не имеет.

Естественная элита является носительницей идеалов, консолидирующих общество. Она является созидательной силой общества. Инициируя различные виды деятельности, она тем самым общество развивает. Наконец, элита является организующей общество силой, так как ее важнейшей функцией является создание системы взаимодействия всех членов общества.

Идеалы.В этом смысле уже отцы-основатели государства были весьма проблематичны как элита. 
Они несомненно были носителями идеалов – идеалов построения социалистического общества, основанного на личном труде. 
Однако весь народ их идеалы не разделял. Многочисленная диаспора поддержала их начинание только лишь потому, что многовековая традиция приучила народ поддерживать тех евреев, кто решил поселиться на земле предков. И положение таковым остается до сего дня – диаспора поддерживает еврейское государство, не интересуясь идеоло гией его граждан. 
Не идеалы отцов-основателей поднимали евреев с насиженных мест, а резкое обострение антисемитизма в XX веке. Самая большая в до-государственный период Пятая алия прибыла из Германии после прихода Гитлера к власти. Массовая алия из арабских стран прибыла после провозглашения государства из-за того, что в арабских странах евреев начали воспринимать как пятую колону. Последняя волна алии из СССР была вызвана развалом советского государства. 
Все это не имеет ничего общего с идеалами отцов-основателей. Тем более это не имеет ничего общего с "идеалами" настоящих израильтян, так как они сами не только давно отреклись от идеалов своих отцов и дедов, но еще и высмеяли их. 
Понятно, что носителями идеалов, консолидирующих народ, настоящие израильтяне быть просто не могут. Таких идеалов у них нет.

Развитие общества.Не могут настоящие израильтяне выполнять функции элиты и в том, что касается способности развивать общество. 
Даже евреи поколения, закладывавшего инфраструктуру будущего государства в период британского мандата, фактически были не создателями, а лишь переносчиками тех знаний и навыков, которые они обрели в среде других народов. В государственный период ситуация, как уже говорилось выше, не изменилась и доказательством этому служит последняя волна алии из СССР. Евреи принесли в страну знания и навыки, которые они обрели в стране исхода. Настоящие израильтяне все это получили в готовом виде, не ударив при этом палец о палец. 
Но более всего высказанную мысль подтверждают те из евреев, кто не обрел в стране исхода необходимых для жизни в современном государстве знаний и навыков. По этой причине они до сего дня являются для государства проблематичным населением. И вовсе не потому, что они не в состоянии всему необходимому обучиться, а потому, что настоящие израильтяне, не будучи элитой созидательной, не в состоянии их этому обучить.

Организация общества. Проблематичными были отцы-основатели и как организаторы государства. Большинство из них прибыло на родину предков из местечек-штетлов черты оседлости Российской империи, где они, естественно, не могли обрести никакого опыта государственных деятелей. Государственным строительством занимались опытные англичане в соответствии с мандатом Лиги наций, точно также, как они это делали во всех своих колониях. 
Но если первые поколения лидеров государства еще могли копировать своих европейских учителей, то заложить традицию управления государством на основе копирования они никак не могли. Естественно, что им нечего было передавать настоящим израильтянам, их детям и внукам, которые в качестве естественной элиты могли бы продолжить и развить традицию отцов и дедов, если бы таковая была.

Осознавая особенность ситуации, в которой оказались настоящие израильтяне, можно диагностировать два их главных качества, лишающие народ надежды на то, что из их среды может выйти лидер еврейского народа – цивилизационную недоразвитость и неадекватность.

Цивилизационная недоразвитость

Это вовсе не оскорбление. Это диагноз болезни, которой настоящие израильтяне не могли не заболеть, подменив алию иммиграцией и репатриацией. 
Болезнь эта вызвана неравномерностью в развитии еврейства диаспоры, продолжавшего жить в среде других народов, и популяции настоящих израильтян, создавших собственную среду на земле предков. 
В то самое время, когда еврейство диаспоры, решая разнообразные проблемы в качестве граждан современных государств, формировало соответствующее своему гражданству мироощущение, у настоящих израильтян, выросших на земле предков, где решались базисные проблемы существования, тоже сформировалось соответствующее мироощущение – мироощущение людей ишува, то есть поселения. 
Лишенные опыта жизни в современном государстве, настоящие израильтяне естественным образом воссоздали традиционный штетл на основании единственно известного евреям опыта жизни – опыта жизни в общине. 
Это видно по тому, как настоящие израильтяне мыслят и действуют.

Для того, чтобы это осознать, нужно вспомнить, как мыслили и действовали евреи в штетле, ограниченные рамками жизни традиционной общины.

Традиционный культ денег. Главной проблемой еврейской общины была проблема добывания денег. И это естественно, так как только за деньги безземельный народ мог купить себе право на существование. Добывание денег было главной целью и для того, чтобы удовлетворить все нужды внутри общины: построить синагогу, микву, обеспечить кашерную еду, написать свиток Торы, поддержать бедных и больных и т.д. 
Задачи, необходимые для развития государства, община не решала. Этим занимался народ, в среде которого община существовала.

Проблема в том, что также мыслят и действуют настоящие израильтяне, пытаясь решать проблемы государственного уровня теми же методами, которыми решались проблемы в традиционной еврейской общине. Они тоже верят, что все проблемы решаются посредством денежных вливаний. Хотя опыт многих народов, разбогатевших благодаря богатым природным ресурсам, доказывает, что есть вещи непокупаемые – традиция и культурный капитал.

Что происходит, когда элита государства не понимает таких базисных вещей, видно по кризису, охватившему израильскую систему образования. 
Настоящие израильтяне не осознают, что прежние достижения этой системы были возможны исключительно благодаря отдельным евреям, которые из развитых стран привозили готовые знания и навыки. Однако традицию на основе копирования создать невозможно, как невозможно и обратиться за опытом к национальной системе образования, в хедерах и ешивах которой исключается обучение "несвятым" точным и естественным наукам. 
Такая собственная традиция и определяет то, что у большинства населения нет мотивации получать необходимые знания в "несвятых" для еврейской традиции областях, а учительский труд в обществе презирается. 
Нет поэтому ничего удивительного в том, что утратив культурный капитал, привезенный из диаспоры, и не имея возможности опереться на собственную традицию, сами настоящие израильтяне создали методики и концепции, благодаря которым в еврейском государстве на глазах исчезают хваленые еврейские мозги. Теперь уже очевидно, что эти мозги проявляют свой потенциал только в чужой культурной среде.

В Израиле всем давно уши прожужжали великой реформой системы образования, которую поддерживают все правительства. Но вся реформа сводится к финансовой реорганизации. "Реформаторы" не осознают сути поблемы – о.сутствие традиции. Они надеются, что эффективное использование денег позволит решить проблемы всей системы, так как в образование придут хорошие специалисты. 
Но это как раз тщетные надежды.

Во-первых, отсутствие традиции у народа определяет ее отсутствие и у каждого представителя народа, сколько ему не плати. Поэтому специалисты не придут – им неоткуда взяться. Тем более, когда речь идет о педагогике, которая больше, чем какая-либо иная область связана с традицией народа и его психологией. Показательно, что даже то, что было принесено народу в готовом виде из диаспоры, народ не удержал.

Во-вторых, отсутствие традиции сказывается не только в системе образования, но и во всех других областях. Отсутствует традиция и в подготовке полицейских, из-за чего общество уже не рассчитывает на то, что "моя полиция меня бережет". Дошло уже до отсутствия необходимой подготовки среди высшего офицерского состава, что и вскрыла последняя Ливанская война. 
Но откуда эта подготовка возьмется, если военачальники, не успев завершить службу, устремляются в бизнес делать деньги, а не укреплять и развивать государство в своей области? 
Все проблемы государства посредством финансовых вливаний решить невозможно. Главную роль в решении проблем играет мотивация народа создавать, укреплять и развивать свою культурную традицию во всех областях. Сами евреи подтверждают своим отношением к ортодоксальной культуре важность такой мотивации. 
Но у настоящих израильтян отсутствует мотивация хранить, укреплять и развивать культурный капитал, трудом поколений накопленный в среде народов мира, так как уверовав в то, что они сами "построили государство, они убедили себя, будто у них все само получается в стиле импровизации.

В-третьих, настоящие израильтяне не осознают ценность культурного капитала, который не имеет денежной оценки и который они привыкли получать от диаспоры в готовом виде. Проблема в том, что они этот культурный капитал не приумножают, а прожирают. Используют его исключительно для роста собственного благосостояния. В надежде на бесперебойные его поставки в будущем, как это случилось в прошлом, например, при развале СССР. 
При таком отношении к этому невосполнимому капиталу, он рано или поздно закончится.

Наконец, отношение к деньгам, как панацее от всех бед, а вовсе не "арабская проблема" является причиной патологической политизации общества. Масса людей стремится пролезть в политику не для того, чтобы принести пользу государству, а чтобы распределять деньги. 
Это и определяет политическую культуру настоящих израильтян, политические лидеры которых собирают вокруг себя не единомышленников, а интересантов. 
Все теряют терпение, чувствуя, что проблемы решаться не будут, так как все решения всегда сводятся к раздаче денег.

Традиция штетла и внутренние проблемы государства и общества. Цивилизационная недоразвитость определяет и ситуацию, которую создали настоящие израильтяне внутри государства. 
В народе не случайно появилось название "Тель-Авивское государство". Сам народ определил масштаб людей, фактически воссоздавших штетл на земле предков. 
Не понимая этого, невозможно понять, например, что происходит с городом Сдерот, подвергающимся непрестанным обстрелам со стороны Газы. Принято объяснять этот абсурд какой-то особо изощренной политикой, благородной сдержанностью, наконец, гуманными соображениями. 
Но объяснение лежит совершенно в иной плоскости: город Сдерот для настоящих израильтян лежит за пределами того мира, который они воспринимают, как свой. Одна гражданка "Тель-Авивского государства", задавшая риторический вопрос "кто там живет?", имела ввиду, что там живут "не наши" люди – всякие иммигранты и репатрианты, выходцы из арабских стран и республик СССР. И ее все поняли. 
Дело, однако, не в отдельно взятой ситуации в Сдероте. Настоящие израильтяне нигде не владеют ситуацией, продолжая жить как в штетле – все, что находится за границей моего мирка, меня не касается. 
На Юге бедуины заселяют Негев и рэкетируют население; на Севере среди арабов ширится поддержка противников государства; даже друзы, верные граждане государства, начали бунтовать. Но настоящий израильтянин живет так, как будто все, что происходит в нескольких километрах от его дома, происходит на другой планете. 
Масштаб проблем, с которым столкнулись в Израиле нацменьшинства, настоящие израильтяне просто не понимают. Да и удивительно ли, если они не понимают проблем той части соплеменников, которую поторопились записать в иммигранты и репатрианты?

Хладнокровие настоящих израильтян в бушующем море страстей принято объяснять тем, что государство на протяжении всей своей истории воюет. Это, дескать, и приучило его граждан не реагировать на постоянные инциденты. 
Разумеется, перманентная война влияет на менталитет всех евреев, которые связали свою жизнь с национальным государством. Однако дело не в этом. Дело в отношении настоящего израильтянина к будущему, которое характерно для еврея штетла. 
Традиционный еврей о будущем имел весьма расплывчатое представление – когда-то придет Машиах и все будет хорошо. Однако в каждодневной, реальной жизни для еврея существовал только сегодняшний день. И это понятно – хозяева в любой момент могли сменить милость на гнев, что влекло за собой погром или изгнание. 
У отцов-основателей государства вера в мессианское будущее трансформировалась в веру в образцово-показательное общество, которое они дескать построят. Но и их реальность вынуждала жить сегодняшним днем. 
У настоящего израильтянина вообще нет понятия "завтрашний день". Машиаха он не ждет, образцово-показательное общество не строит. Он живет днем сегодняшним в придуманную им эпоху постсионизма. 
Соответственно он решает проблему взаимоотношений с арабами – настоящему израильтянину нужен "мир сегодня", сейчас подай ему мир. 
Соответственно он повел себя, когда спешно вышел из Ливана и из Газы, решая ту проблему, которая стоит перед ним сегодня, без малейшего представления о перспективах завтрашнего дня. Результаты в виде "Хизбаллы" и ХАМАСа не заставили себя долго ждать. 
Соответственно на протяжении всех лет существования государства настоящий израильтянин принимал олим: главное привезти и накормить. Вопрос о том, как общество будет формироваться, как будет выглядеть в будущем, его не волнует - как-нибудь сформируется.

Таким же образом он создал и систему предприятий и учреждений: готовые специалисты становились в строй для решения локальных проблем. 
Но о системе взаимодействия всех специалистов, подготовке смены, настоящий израильтянин никогда не задумывался. Поэтому сегодня специалисты, приближающиеся к пенсионному возрасту, бьют тревогу: кто встанет на вахту после них? О проблеме заговорили уже бизнесмены: они готовы вкладывать деньги, но сталкиваются с проблемой нехватки квалифицированной рабочей силы. Даже в хайтеке предвидят необходимость ввоза специалистов все по той же причине – нет видения перспективы. И это после массовой алии из СССР. 
Нет поэтому ничего удивительного в том, что внутреннее положение в государстве настоящие израильтяне довели до состояния системного кризиса.

Традиция штетла и внешние проблемы государства. Однако проблемы еврейского государства не ограничиваются теми, что создали настоящие израильтяневнутри государства. Превратив государство в штетл, они завели его в тупик и на международной арене.

Не нужно быть большим мудрецом, чтобы осознавать проблематичность существования евреев в среде народов мира. Воссоздание еврейского государства не сняло с повестки дня "еврейский вопрос", на что так надеялись Герцль и его последователи. В определенном смысле этот вопрос даже усугубился. 
Тем не менее воссоздание еврейского государства несомненно создало новую ситуацию. И это само наводит на мысль о том, что традиционная взаимосвязь евреев обрела новую форму как связь диаспоры с государством. 
А эта форма требует новых подходов, новых идей. 
Однако по установившемуся статус-кво видно, что никакого обновления не произошло. Отношения диаспоры с государством базируются на двух по сути своей традиционных идеях. 
Первая: все евреи несут друг за друга ответственность, поэтому с одной стороны государство не может существовать без диаспоры, а с другой стороны диаспора заинтересована в процветании государства хотя бы как в возможном убежище. Вторая: в качестве граждан разных государств евреи мира могут оказывать Израилю поддержку. 
И это все?

Достаточно обратить внимание на ситуацию, сложившуюся в "глобальной деревне", чтобы идеи сами начали приходить в голову. 
В современном мире в положении евреев оказались практически все народы, так как теперь и у них, как и у евреев, есть собственные диаспоры. Отличие лишь в том, что у евреев всегда была диаспора, но не было государства, а у народов мира всегда были государства, но не было той рассеянной по миру диаспоры, которая образовалась в результате глобализации. 
А это значит, что в современном мире живет огромное количество людей, которые кровно заинтересованы в процветании и государства, с которым связаны этнически, и того, в котором обрели гражданство. 
В процветании государства своего гражданства они заинтересованы потому, что в нем они живут, трудятся, растят детей. В процветании государства своего происхождения они заинтересованы не только потому, что, как правило, там живут их родственники, но еще и потому, что престиж этого государства определяет и их личный престиж. Никто ведь не хочет носить на себе личное клеймо народа-неудачника. 
Эта ситуация настолько нова, что она не может не изменить сами принципы дипломатии. Классическая дипломатия основывалась на взаимоотношениях чуждых друг другу общностей людей, что и определяло специфику работы, которую всегда и везде выполняли дипломаты. 
Образование огромных диаспор меняет задачу. 
Теперь уже сами люди кровно, а не по долгу службы, заинтересованы в сотрудничестве разных государств. Будучи носителями смешанного менталитета, они прекрасно ориентируются в возможностях этого сотрудничества. Могут служить передатчиками культурного опыта. 
Устанавливать взаимопонимание между народами не посредством отдельных мероприятий, а на основе постоянного личного взаимодействия с друг с другом и т.д.. 
Нужно только найти основу широчайшего сотрудничества диаспоры с государством-метрополией, чтобы каждый народ смог внутренне самоорганизоваться. Кстати, те, кто готовят теракты с целью разрушения государств, уже это поняли. 
Вот тут-то как раз именно евреи могли бы выступить как новаторы, создать собственную школу дипломатии, так как умение организовать рассеянную диаспору для достижения общенациональных целей. Это как раз то, в чем евреи на протяжении 2000 лет проявили непревзойденное искусство. 
Могли бы, ...если бы дипломатией еврейского государства не занимались настоящие израильтяне.

Поведение представителей еврейского государства на международной арене вызывает не меньшее недоумение, чем то, что творится внутри государства. 
Почему престиж еврейского государства на международной арене падает? Почему противники государства так успешно создали зловещий образ Израиля при полной беспомощности дипломатического корпуса еврейского государства? 
И вновь поведение этого корпуса стараются объяснить какими-то таинственными планами умных евреев. Однако причина намного проще: настоящие израильтяне и в международных отношениях провалились потому, что у народа нет никакой традиции международных отношений, а якобы самодостаточность "титульной нации" лишает мотивации эти традиции закладывать.

Достаточно упомянуть лишь ситуацию, которая сложилась вокруг предполагаемой гибели арабского мальчика Мохаммеда ад-Дуры, чтобы понять, что собой представляют настоящие израильтяне в качестве представителей еврейского государства. 
Мохаммед ад-Дура стал символом интифады 2000 года, так как все средства массовой информации раструбили, будто израильские солдаты хладнокровно расстреляли ребенка. Однако проверка специалистов, причем не только израильских, показала, что речь идет о навете: израильские солдаты стреляли под таким углом, что мальчик не мог попасть в зону обстрела. 
Нашелся упорный французский журналист-еврей Филипп Карсенти, который потребовал через суд, чтобы канал France -2 показал весь отснятый материал, по которому можно судить о том, что сцена гибели мальчика сфабрикована. 
Реакция суда, отказавшего журналисту в иске, показательна: чего так, дескать, волнуется журналист, если еврейское государство не вмешивается и не требует восстановления истины. 
Тот, кто знаком близко с настоящими израильтянами не должен удивляться их поведению в этом деле. Они и в международных вопросах являются во всех отношениях людьми ишува, поселения, подтверждая ставшие крылатыми слова Генри Киссенджера о том, что у Израиля нет внешней политики, а есть только внутренняя. 
Что такое международное общественное мнение, настоящие израильтяне понятия не имеют, так как привыкли обмениваться мнениями друг с другом. Они выросли в обстановке, в которой об антисемитизме знают понаслышке. Им не понятен весь ход мыслей юдофобов, глубина их чувств, так как это понимает еврей диаспоры. Поэтому они не придают значения тому, что подобный фотомонтаж может быть искрой, которая разожжет пламя. 
К дипломатической службе их не готовят. И дело даже не в отсутствии школы дипломатов, а в том, что в системе образования такой базисный для формирования общего мировоззрения предмет, как история, воспринимается как ненужный довесок к тем предметам, которые в будущем помогут деньги зарабатывать. 
Да и какое может быть отношение к истории у народа, который 2000 лет живет преданиями?

Но провинциальная ограниченность настоящих израильтян - это еще пол-беды. Главное - то, что настоящие израильтяне и в международных отношениях воссоздали "дипломатию" штетла, что в новых условиях государственного существования равносильно самоубийству.

Чтобы понять, о чем речь, нужно вспомнить, что собой представляла традиционная еврейская "дипломатия" рассеяния. 
Эта "дипломатия" вынужденно строилась на трех столпах вследствие зависимости безземельных евреев от воли правителей тех народов, в среде которых евреи обитали – на личных отношениях,. 
Важнейшей особенностью "еврейской дипломатии" в рассеянии была зависимость от личного отношения правителя к евреям, защита интересов соплеменников и институт штадланов.

Личные отношения. В дипломатии личные отношения с элитой всегда и везде играли огромную роль Но у евреев, живущих в среде другого народа, была своя специфика. Достаточно было появиться "новому фараону, который не помнил Йосифа", и милость старого правителя могла у правителя нового смениться, как погода у моря, даже не гневом, а настоящей ненавистью. 
Примеров предостаточно. 
Во взаимоотношениях между государствами личными отношениями ограничиться нельзя. Взаимоотношения между государствами строятся на принципиально другой основе: на взаимной заинтересованности. 
Однако во взаимоотношениях еврейского государства с государствами мира невозможно не учитывать проблематичность самого существования евреев в среде этих народов. Возвращение евреев после 2000-летнего отсутствия на землю предков по предсказанию пророков – событие планетарного масштаба. Его нельзя свести к взаимовыгодной торговле (партнера всегда можно сменить) и даже стратегическому партнерству (стратегия всегда может измениться). 
Для того, чтобы народы мира смирились с существованием Израиля, у них должна появиться нужда в этом существовании.

Но настоящие израильтяне этого не понимают. Поэтому всю свою дипломатию они, как люди штетла, свели к личным взаимоотношениям. Как и во времена рассеяния они пользуется тем, что в мире есть достаточно правителей, по разным причинам лично симпатизирующих еврейскому государству. 
Ну и что? Разве это та основа, на которой еврейское государство может строить долгосрочные отношения с другими государствами? Так свои отношения может строить община, которая в случае смены настроений перекочевывает в другое место. Но государство не может быть кочевником. 
Да, у президента Буша, благодаря его личным религиозным убеждениям к Израилю отношение особое. Поэтому об особых интимных отношениях с США настоящие израильтяне трещат на каждом перекрестке. Им кажется, что эти отношения будут таковыми всю оставшуюся жизнь. 
Но ведь уже сегодня можно увидеть признаки "фараона, который не знает Йосифа". Достаточно присмотреться к новой антиизраильской элите, которую куют американские университеты, чтобы понять, насколько недопустимо привязывать политику государства к личным отношениям с тем или иным лидером. 
Дело не ограничивается США.

Современное поколение настоящих израильтян оседлало тему Катастрофы, на которой оно строит свою политику в надежде на то, что весь мир будет бесконечно каяться перед евреями за гибель 6 000 000. Но уже видны признаки "нового фараона, который не знает Йосифа". 
У нового поколения европейцев иные проблемы. Они не чувствуют никакой вины перед евреями, так как не они их убивали. Зато они видят, что Катастрофу европейского еврейства превратили в знамя борьбы с естественным для каждого народа стремлением защитить территорию своих предков от разрушительного влияния иммигрантов. И они делают естественный вывод: из-за евреев и их борьбы "с ксенофобией" мы теряем контроль над ситуацией в собственной стране. 
Вину за хаос, в который погружаются их государства, они рано или поздно возложат на "политику Катастрофы". 
Пока видны лишь первые признаки будущего взрыва возмущения. Пока старой правящей элите удается это возмущение сдерживать. Но придет новая элита, у которой все разговоры о Кататстрофе будут вызывать лишь бешенство. Что тогда?

Настоящие израильтяне не ощущают беды, которая стоит у порога. Они наслаждаются тем, что лично обласканы здесь и сейчас, что пока еще есть лидеры, связывающие Катастрофу с ними, хотя до недавнего времени настоящие израильтяне, напротив, противопоставляли себя европейским евреям, которые, по их мнению, шли в печи, как бараны. 
Им кажется, что нынешнее положение будет сохраняться вечно. Но эпоха покаяния подходит к концу. А с ней и вся "дипломатия" настоящих израильтян.

Защита интересов соплеменников. Причина этой особенности "еврейской дипломатии" – понятна: евреи, которые находились в благоприятных условиях, старались помочь своим притесняемым братьям уже хотя бы потому, что они и сами могли оказаться в положении, когда и им понадобится помощь. 
Однако лоббирование интересов другого государства крайне опасно возможным противоречием интересов. А это значит, что лоббистов всегда могут обвинить в двойной лояльности. 
Но настоящие израильтяне откровенно делают ставку на еврейское лобби. И вот результат – уже слышны обвинения евреев в том, что они навязывают американцам невыгодную государству политику в интересах Израиля. 
Пока слышны лишь отдельные голоса, лишь отдельные люди пишут статьи и книги. Но уже просматриваются будущие обвинения в том, что в войны, которые ведут американцы на Ближнем Востоке, их втянули евреи.

Институт штадланов. Штадланы играли незаменимую роль в судьбе еврейства на протяжении многих веков, представляя интересы общины перед властью. Особенно их деятельность активизировалась, когда над общиной нависали всякого рода угрозы. 
Штадланами были евреи, способные действовать во внешнем мире благодаря тому, что обладали необходимыми для этого положением, связями, знаниями и возможностями, которыми рядовой член общины не только не обладал, но которыми и обладать ему было запрещено. 
Бесправный еврей штетла не имел право решать свои личные проблемы с нееврейской властью. Он мог это делать только через штадлана. 
Это обстоятельство ставило штадланов над толпой и обеспечивало им не только высокий статус, деньги, но и право жить по особым правилам. Естественно, что и к народу они относились соответственно. 
Если присмотреться к тому, каким образом народу Израиля был навязаны Ословские соглашения, можно легко обнаружить, что инициаторы этой авантюры действовали как традиционные штадланы из штетла. 
Небольшая группа, которую никто не выбирал и не уполномочил, поставила себя над народом и присвоила себе права действовать по собственным правилам вопреки законам государства. По сути, взяла на себя роль штадланов только лишь потому, что у нее во внешнем мире были связи с теми, кто был заинтересован в легитимации Арафата и "палестинского народа". 
При этом никто даже не скрывал, что деятельность израильских штадланов от государства оплачивается из-за границы. 
Граждане государства прекрасно понимали всю абсурдность замысла инициаторов "мирного процесса", предсказывали сценарий развития, который полностью подтвердился. Однако штадланы-самозванцы отнеслись к народу так, как привыкли относиться к нему в штетле – как к безмозглому и бесправному стаду, которое не имеет права определять собственную судьбу. 
Результат их "дипломатии" народ оплатил тысячами жизней убитых и искалеченных людей. И это только начало будущей трагедии. 
В этом отношении с воссозданием государства ситуация ухудшилась.

В услугах традиционных штадланов евреи рассеяния действительно нуждались, так как те очень часто выполняли жизненноважные для народа функции. Но кому нужны штадланы от государства, которые из-за своей цивилизационной недоразвитости втянули не только собственный народ в порочный круг Смерти, но и внесли хаос в мировую политику?

Так что проблемы, порождаемые настоящими израильтянами, не ограничиваются тем, что они оказались абсолютно неспособны создать новую еврейскую дипломатию, использовать возможности, которыми обладает народ, да и просто дать народу хоть одну творческую идею. Все намного хуже – настоящие израильтяне умудрились воссоздать "дипломатию" штетла, совершенно несовместимую с государством, поставив тем самым под удар не только граждан государства, но и диаспору.

Неадекватность

Еврейский народ много раз демонстрировал способность к самоперерождению. Он преодолел бы и отсутствия опыта государственного строительства, как следствие своего 2000-летнего рассеяния. 
Но при формировании израильского общества народ не учел особенности своей уникальной истории и совершил судьбоносную ошибку – подменил алию иммиграцией и репатриацией. 
И это обрекло настоящих израильтян на неадекватность. 
Неадекватность также имеет генетическое происхождение. Настоящих израильтян ею заразил сам народ, взрастив их на вере, во-первых, в социалистические идеалы; во-вторых, в новую популяцию сверхлюдей-израильтян, которые воплотят в себе лучшие качества еврейского народа, но будут лишены его худших качеств; и, в-третьих, в политическую "нормализацию" еврейского государства в содружестве государств.

Идеалы в отрыве от реальности. Вера в социалистические идеалы, которые отцам-основателям представлялись аналогией идеалов библейских пророков, действительно привела на родину предков самую деятельную часть народа. В самом этом факте нет ничего удивительного, если учесть, что в начале XX века социалистические идеалы пленили многих людей во всем мире. 
Однако в то время, как народы, на которых был поставлен социалистический эксперимент, освобождались от этой зловещей химеры, для настоящих израильтянпериод построения социализма на Земле Обетованной явился апогеем идеализма и созидательности.

И этому есть объяснение. Все государства, в которых воплощалась в жизнь марксистская идеология, оказались разрушенными, и лишь одно создано – государство Израиля. 
Это судьбоносный факт, из-за которого настоящие израильтяне так и не поняли, что те слова, которые отцы-основатели произносили в 30-х и 40-х годах XX века, в начале века XXI уже являются мантрами, вызвающими всеобщее недоумение. 
Высокомудрые сентенции воспринимаются как фарс, когда настоящие израильтяне совершенно серьезно разглагольствуют о сионизме, о правах рабочих и прочем, что во времена отцов-основателей, когда олим действительно были олим, имело совершенно определенный смысл. 
Но в современном Израиле этот смысл утрачен, так как сами настоящие израильтяне объявили, что живут они в эпоху "постсионизма", что в переводе с эзопова языка означает, что для себя государство они уже построили. Это всяким репатриантам и иммигрантам предлагается пожить еще в сионистскую эпоху, где нужно по-прежнему созидать и верить в идеалы.

Как выглядит государство в эпоху "постсионизма", тоже хорошо известно: всего за несколько десятилетий в нем образовалось общество, расколотое пропастью между горсткой купающихся в роскоши багачей и массы труженников, еле сводящих концы с концами. Общество гедонистическое, вульгарное, погрязшее в коррупции, аферах. Общество массового бесправия, где для привилегированных создаются специальные законы, а права законопослушных граждан цинично нарушаются, общество, взрастившее орды паразитов, пожирающих общественный пирог, не ударив при этом палец о палец для его приготовления, и т.д. и т.п.

Если бы Израиль был обычным государством, можно было бы сказать: "ну что ж поделать, в любом государстве живут просто люди, а они не ангелы, везде существует общественное расслоение, казнокрадство, неправедный суд и прочее. 
Однако Израиль не является государством обычным. 
Это государство воссоздано народом, который 2000 лет не жил государственной жизнью. Рассеянный народ вернулся потому, что поверил, будто он может вновь объединиться в рамках государства на основе определенной системы ценностей. 
И несовпадение этой системы ценностей с ее реализацией чревато тем, что каждый для себя сделает тот вывод, который сделал бывший спикер израильского парламента, а ныне гражданин Франции Аврум Бург: Все это мероприятие с воссозданием еврейского государства не имеет смысла, мы ошиблись, мы не способны жить государственной жизнь, мы просто воссоздали штетл (Бург назвал его гетто). 
Бург несомненно прав, назвав еврейское государство гетто. 
Однако народ не ошибся, вернувшись на родину предков. Народ ошибся в методе, которым он воссоздавал государство, подменив алию репатриацией и иммиграцией.

Культура иврита как средство нелегитимной власти. То, что язык – основа любой культуры, а иврит – язык еврейского народа, сомнению не подлежит. 
Однако традиционная культура иврита никак не связана с современной цивилизацией и современным государством. Именно поэтому отцам-основателям пришлось, возрождая иврит, создавать слова, в которых не было надобности у предыдущих поколений, живших общинной жизнью. 
Без той работы, которую отцы-основатели проделали, народ не смог бы зажить полноценной жизнью в воссозданном государстве. 
Легкость, с которой народ вернулся к ивриту, больше, чем чудо. Это доказательство неразрывной органической связи народа с языком Писания, которая не ослабла и через 2000 лет. 
Но в иврите отсутствует то, чем обладает язык народов, которые достигли уровня развития современной цивилизации в естественных условиях. Постепенно в языках этих народов накапливался культурный опыт, формировалась система культурных кодов, особая энергетика, которая ощущается носителями языка. 
В этом смысле иврит крайне проблематичен для еврейского народа, 2000 лет пребывавшего в неестественных условиях рассеяния, так как народ развивался, используя культурный опыт других народов. 
Естественно, что и опыт этот он привык выражать на языках этих народов. 
Если бы в государстве Израиль существовала по-настоящему творческая элита, она бы, вместо копирования абсолютно непригодного для евреев опыта других народов, принимающих иммигрантов и репатриантов, нашла способ переработки и обобщения опыта, являющегося фактически опытом человечества, который олим свозят на Землю Обетованную после 2000-летнего рассеяния. 
По-настоящему творческая элита поняла бы, что отцы-основатели сделали лишь первый шаг к воссозданию государства – возродили иврит. Последующие же поколения строителей государства должны были поставить перед собой не менее высокую цель – перевод на родную почву культурного опыта, который народ накопил в среде разных народов. 
Этот опыт уникален, так как евреи разных стран отличаются друг от друга, как народы этих стран. Процесс перевода опыта человечества в новые условия государственного строительства – процесс постепенный, интимный, требующий терпения и, самое главное, бережного отношения к тому, что копилось поколениями в среде разных народов. Проделать это невозможно без напряжения всех творческих сил народа, без поиска методов и идей, которым нет и не может быть аналога. 
Однако абсолютно необходимым условием решения подобной задачи является многоязычие, что для евреев стало нормой уже давно, еще до начала рассеяния. 
Но настоящие израильтяне, вообразившие себя сверхлюдьми, новой популяцией, которая одна-единственная знает все за весь народ, пошли иным путем. Они сделали иврит основой израильской якобы самодостаточной культуры, превратив тем самым эту культуру в нечто бессмысленное, значимое только для них. 
Переход на иврит превратился в Израиле в акт усыновления, способ, позволяющий все, накопленное евреями в диаспоре, считать израильским. 
Но это полный абсурд. 
Оттого, что в Израиль приехали готовые ученые и достигли результатов в своем деле, эти результаты не стали достижением израильской науки, даже если все специалисты заговорили на иврите. Оттого, что евреи из Германии привезли готовый симфонический оркестр, в котором играют выпускники лучших советских консерваторий, он не стал достижением израильской культуры. Оттого, что готовые спортсмены, приехавшие из диаспоры, вывели Израиль на международную спортивную арену, это не стало достижением израильского спорта. 
Все это – не создано и не выращено на израильской почве, а долго вызревало в среде как раз тех народов, народов европейского происхождения, которые создавали свою культуру самостоятельно, в том числе и политическую культуру государств, привлекающих иммигрантов. 
Евреи, которых европейская культура привлекла раньше всех прочих неевропейцев, лишь на определенном этапе, благодаря эмансипации, получили возможность присоединиться к этой культуре, ее ценностям, войти в систему образования, обрести навыки труда, оказаться в атмосфере этой культуры, наконец. 
Это важно понимать, чтобы научиться ценить и беречь великий дар народов именно потому, что родная культурная почва в этом отношении оказалась совершенно бесплодной. 
Если вдуматься, то даже, несомненно, израильские литература на иврите, театр на иврите – тоже не возникли в результате развития еврейского национального опыта, а возникли в результате перевода на иврит чужого культурного опыта. Для настоящих израильтян это не является открытием, так как все они прекрасно осведомлены о том, что без русской литературы и русского театра не было бы никакой израильской литературы и израильского театра. 
Однако они не осознают, что при замене алии на иммиграцию и репатриацию такое спорное происхождение израильской культуры порождает роковые последствия. Ведь оттого, что потрясенные европейской культурой евреи диаспоры решили создать аналогичную культуру на возрожденном иврите, она, как ни странно это звучит, не стала культурой израильской, то есть культурой, значимой для всего народа, так как это потрясение пережила лишь часть народа. 
Если бы алия не была заменена иммиграцией и репатриацией, народ постепенно формировал бы настоящую израильскую культуру как концепцию существования всего народа в новых условиях. 
Для того, чтобы поставить перед собой такую масштабную задачу, народ накопил достаточно уникального опыта. 
Стоит лишь внимательно присмотреться к параллельно развивавшемуся опыту народа в XX веке. 
В то самое время, как ,настоящие израильтяне делали первые шаги в государственном строительстве, другая часть народа за железным занавесом проходила через уникальное испытание, неизвестное доселе еврейскому народу – сформировала новое национальное самосознание вне традиционной общины и традиционной системы ценностей. 
Это поразительный факт, несомненно, требующий осмысления в рамках единой концепции национального опыта. Опыт и есть та субстанция, из которой творится культура как концепция существования. Ведь и еврейская ортодоксальная культура, которой народ пока не нашел замены, сформировалась из опыта – опыта рассеяния. 
Однако, возомнив себя "титульной нацией", настоящие израильтяне утратили интерес к какому-либо опыту, кроме собственного, и никаким иным опытом не интересуются. Этим они сами себя обрекли на провинциальность: от культурной среды, которая взрастила отцов-основателей, они оказались отрезанными, а собственная среда настолько ограниченна, что просто не в состоянии сформировать опыт, значимый не только для народов, но хотя бы для собственного народа. Отсюда и тот эффект гетто, из которого бежал Аврум Бург, бежал в Европу, в настоящую, а не придуманную "культуру".

Собственной ограниченностью настоящие израильтяне обрекли себя и на отчуждение, так как, сведя национальный опыт к собственным переживаниям и комплексам, собственным воспоминаниям и ассоциациям, они превратили его в чуждый народу. Первоначальная готовность всех олим признать культурный опытнастоящих израильтян основой общего опыта тает на глазах. Все больше еврейских граждан Израиля, не говоря уже о нееврейских, начинают искать собственную формулу жизни, формировать собственную самоидентификацию, позволяющую им противопоставить себя настоящим израильтянам. По этой причине в обществе формируются группы, которые теряют интерес друг к другу и существуют параллельно.

Для элиты это смертный приговор. Элита перестает понимать то, что происходит в обществе. Слова, которые она произносит, действия, которые она совершает, для многих членов общества лишены какого-либо смысла. Да и сами настоящие израильтяне уже не понимают того, что говорят и делают. 
О чем идет речь, видно на примере Культа Смерти Рабина, который прямо напрашивается на сравнение с мавзолеем Ленина. Убийством Рабина общество, несомненно, было потрясено и настоящие израильтяне более, чем кто-либо. Рабин был первым премьером-саброй (до него все премьеры были евреями диаспоры). Это всегда подчеркивалось не только личным к нему отношением, но и отношением к его семье как к потомственной элите настоящих израильтян. 
То, что гибель Рабина ословские заговорщики использовали для того, чтобы поставить на колени всех, кто противился придуманному ими "мирному процессу", совершенно очевидно. Методы, которыми они пользуются, создавая Культ Смерти Рабина, очень хорошо известны бывшим советским евреям, которые в стране исхода прошли школу идеологического террора. Не понаслышке, а на практике бывшие советские граждане знают, как людям вбивается в голову образ "врага народа", как заставляют публично каяться того, кто виновен лишь в том, что не разделяет идеологию правящей касты.

Однако Культ Смерти Рабина включает в себя и некое "наследие Рабина". В чем оно состоит, никто объяснить не может. Детям в школах предписано изучать "наследие Рабина". Однако расспрашивать их о том, что же все-таки они изучают, бесполезно, так как все "наследие" сводится к изучению биографии Рабина ("знаете, каким он парнем был?") и произнесению мантр типа "миру – мир". 
Чем для народа обернулось "наследие Рабина", даже подумать страшно: взорванные автобусы, вооружение собственных убийц, на глазах формирующих армию, превратившиеся в рутину обстрелы Сдерота и окрестных поселений и, что самое страшное, деморализация населения, фатально приготовившегося к неминуемой развязке.

Такого наследия "Мистер Битахон" ("Господин Безопасность"), как называли Рабина до "мирного процесса", оставить не мог. Да он его и не оставлял, так как нет никакого "наследия Рабина". 
Всем известно, что Рабин не был интеллектуалом, что ословские заговорщики поставили его перед фактом, что обрабатывали его политтехнологи, что голову заморочили писатели, вообразившие себя мыслителями. Все вместе они превратили "Мистера Битахон" в "голубя мира". Поэтому в народе не случайно упорно ходят слухи о том, что Рабин убит не Игалем Амиром, а в результате заговора "ословцев" из-за того, что "Мистер Битахон" решил отказаться от ословской авантюры. 
Однако, вопреки очевидным фактом, настоящие израильтяне верят в то, что существует сулящее им долгожданный мир "наследие Рабина", верят потому, что давно живут в виртуальном мире, в котором они уютно устроились, отгородившись не только от народа, но и от реальности. 
Они собираются вместе и скандируют лозунги, которые приводят их в состояние крайнего возбуждения. Они выслушивают своих ораторов, свято веря, что брошенные в толпу мантры обязательно преобразуют реальность и очень удивляются тому, что этого не происходит. 
Так вели себя толпы в начале XX века, когда диктаторы своими речами вводили в экстаз и держали в подчинении толпу, которой лозунгов "миру – мир", "наша цель – коммунизм", "смерть троцкистам", "дойчланд юбер алес" и прочего из этой же категории было достаточно. 
Но с тех пор человечество, по крайней мере, та его часть, которая прошла через этот кошмар, повзрослело. 
Увы, настоящие израильтяне так и остались в начале XX века. Узники своего культурного опыта, они так и не поняли, что ограниченность этого опыта привела их к атрофии способности адекватно воспринимать реальность.

Однако, несмотря на свою ярко выраженную неадекватность, настоящие израильтяне, свято уверовавшие в то, что они воплощают в себе лучшие черты народа и избавлены от худших его черт, сами себя воспринимают как естественных руководителей народа, который в диаспоре не может быть таким совершенным, как они сами. 
Проблема в том, своим "руководством" они лишь усугубили положение в государстве, и без того обремененное проблемой безопасности. 
В качестве руководителей настоящие израильтяне начинают руководить тем, о чем понятия не имеют, тогда как олим, которые прибывают из развитых стран, привозят в самих себе разнообразный опыт в разных областях науки, технологии, искусства, образования – опыт, в силу естественных причин, не знакомыйнастоящим израильтянам. 
И этим израильская ситуация отличаются от ситуации, в которой оказались народы, принимающих иммигрантов и репатриантов: ведь англичане, немцы и прочие являются самодостаточными создателями культурного опыта.

Особенно нелепо ситуация выглядит, когда управленцами оказываются люди, которые прибыли в Израиль из малоразвитых стран и к современной цивилизации приобщались под руководством евреев из штетлов черты оседлости Российской империи. Причисленные к настоящим израильтянам на вторых ролях в силу того, что их дедушки и бабушки не строили Тель-Авив, они берутся руководить олим, ценность которых осознать не в состоянии потому, что даже представить себе не могут, на каком уровне цивилизации оказались евреи в диаспоре в самых развитых государствах мира. 
Основание для руководящей роли у них крайне "серьезное": они... говорят на иврите. Содержание того, что они говорят на иврите, имеет второстепенное значение. 
Поборникам иврита кажется, что тем самым они продолжают дело Элеэзера Бен-Егуды, который возрождение иврита сделал делом жизни. В его время действительно лозунг "один народ – один язык был актуален. 
Но при чем здесь настоящие израильтяне? 
Разве это они 2000 лет хранили иврит? Ничего подобного. Это народ хранил свой язык и и народ его возродил. Ничего не смог бы сделать Элеэзер Бен-Егуда, если бы сам народ этого не желал. Нет никаких оснований полагать, что народ передумал. 
Да и возрождали иврит не настоящие израильтяне, а евреи диаспоры, получившие глубокую травму от сравнения культурного развития народов Европы с собственной культурной стагнацией в традиционном гетто.

И за железным занавесом иврит начал возрождаться в тяжелейших условиях подполья без руководства настоящих израильтян. 
Почему и как это происходит, может понять только еврей диаспоры, но никак не настоящий израильтянин, который начинает лепетать на иврите с младенческого возраста. 
Развили ли иврит настоящие израильтяне? Судить не берусь, но от знатоков неоднажды слыхала, что иврит чрезвычайно опростился. Да и может ли быть иначе, если учесть, что язык отражает культурный опыт?

А все дело в том, что вопрос иврита не имеет никакого отношения к языку, так как это вопрос власти и только власти.

Политическая культура и власть. Причин для присвоения себе властных полномочий у настоящих израильтян более, чем достаточно: один друг или однопартиец мэра, другой член уважаемой семьи, третий генерал, уверенный что его военный опыт позволяет ему руководить, чем угодно.

Формирование на этой основе правящей элиты – кататстрофа для государства. Однако если понять, каким образом элита формируется, можно уже не задавать вопрос, почему все нормальные государства стремятся привлечь квалифицированных специалистов, а в Израиле их превращают в чернорабочих. 
Настоящие израильтяне объясняют известный факт превращения инженеров, ученых, учителей и проч. в дворники и охранники тем, что таковы условия иммиграции и репатриации. Дескать, везде у иммигрантов есть проблема языка, менталитета и прочее. 
У иммигрантов она действительно существует. Но государство, куда иммигрант переехал, в нем не нуждается, так как народ этого государства самодостаточен. Если иммигрант не нашел своего места в новых условиях этого государства, это его личная проблема, возможно, даже трагедия. 
Но в Израиле это трагедия народа, так как вместе с этим оле гибнет невосстановимый опыт, которого у народа никогда не было и которому неоткуда появиться. 
Ивритоязычная элита не в состоянии создать опыт, так как привыкла лишь его использовать. Поэтому у нее существуют серьезные проблемы с претензиями на власть, которые обострились после появления миллионной алии, прибывшей из сверхдержавы и практически поголовно образованной. Реакция показательна: началась эпидемия покупок дипломов по какой-нибудь "говорильной науке" типа политологии и социологии управленцами и членами кнессета.

Как все это сказывается на политической культуре настоящих израильтян, хорошо демонстрируют два министерства. 
Одно из них – Министерство науки, культуры и спорта. В одно это малопрестижное министерство впихнули сразу все, что настоящим израильтянампредставляется маловажным, не имеющим к ним непосредственного отношения – и науку, и культуру, и спорт. 
Это не министерство финансов и юстиции, где находятся рычаги власти! 
Но ведь именно эти области, в которых у народа нет собственного опыта, требуют особой политики, особого руководства, можно даже сказать, "философов на троне", если понимать, что народ проходить через уникальный процесс киббуц галуйот. 
Однако этим министерством всегда руководили политики на вторых ролях, которым премьер предлагал чем-нибудь поруководить после того, как главные министерства отдавались ведущим политикам. 
В настоящее время министерством руководит араб, что само по себе уже странно. Ведь у арабов есть собственная нерешенная проблема самоидентификации в израильском обществе и ожидать от министра-нееврея, что он будет вникать в еврейскую проблему киббуц галуйот невозможно. Да от него никто этого и не ожидает, так как в эту проблему не вникают и сами настоящие израильтяне. 
Сам нынешний министр к тому же имеет лишь среднее образование и назначен он не потому, что именно его персона подходит к данной должности, а потому что его назначением хотел получить поддержку арабского сектора лидер его партии Амир Перец, профсоюзный лидер, которому в результате коалиционных переговоров было поручено поруководить Министерством обороны. Во время Второй ливанской войны он им как раз и поруководил.

Другим же, равноценным по своей значимости, в смысле своей непрестижности является Министерство... развития Негева и Галилеи. 
Это в государстве, площадью немногим больше 20 000 кв км при населении в полтора раза меньше одной лишь Москвы! 
Каковы же успехи этого министерства? Никаких. Население бежит из этих мест и бегство будет продолжаться, так как в решении и этой проблемы настоящие израильтяне особой изобретательности не проявили: льготы населению, улучшенные условия ипотеки – в общем, обычное упование на деньги. 
Однако главной причиной бегства народа из Негева и Галилеи является израильская "культура", вернее, ее отсутствие, если под культурой понимать концепцию существования, а не романы и инструкции на иврите. 
Этим-то и отличается традиционная еврейская культура от ивритоязычной культуры. Веками народ отшлифовывал свою традиционную культуру, позволяющую ее носителям в любых условиях создать собственный микромир и наладить в нем полноценную культурную жизнь. 
В традиционной еврейской культуре передаются из поколения в поколение знания и навыки, благодаря которым ее носители знают, в какой системе ценностей они живут, знают, как себя вести, как воспитывать детей, как проводить досуг, как заботиться друг о друге и проч.., то есть, как чувствовать себя самодостаточными. Поэтому они никуда не бегут, а, наоборот, основывают новые поселения. 
Те же, кто от традиционной культуры отказались, заменив ее "израильской культурой" всего этого лишены. Настоящие израильтяне могут предложить населению в виде "культуры" лишь кружки по интересам при Доме культуры. Естественно, что при такой "культуре" население окраин чувствует себя на обочине цивилизации и бежит в центр этой "культуры", в Тель-Авив, образуя тем самым "Тель-Авивское государство", которому не нужны ни Галилея, ни Негев. 
Придумать такое министерство, как Министерство по развитию Негева и Галилеи могли только настоящие израильтяне, которые вообще не понимают, что такое государство, как оно должно функционировать, что собой представляет народ этого государства. 
Соответственно они мыслят и действуют как люди неадекватные, которые всерьез полагают, будто государство – это подарок, который мама и папа подарилинастоящим израильтянам в день рождения.

Воспитатели народа? А ведь отцы-основатели были уверены в том, что на Земле Обетованной возникнет духовный центр, в который потянется рассеянный народ. Однако вышло все наоборот: народ потянулся, но только в обратном направлении. 
Сегодня трудно найти место, куда бы не проникли настоящие израильтяне. И что удивительно – многие из них расцвели именно тогда, когда, уехав из Израиля, попали в нормальную культурную среду. Как влияет этот массовый исход из Израиля в диаспору на сионистские идеалы, объяснять не нужно.

Тем не менее, мы постоянно слышим о том, что Израиль выражает озабоченность состоянием еврейского образования и воспитания в среде евреев диаспоры и даже посылает в диаспору своих представителей с целью исправления ситуации. 
Каким же образом настоящие израильтяне оказались в учителях народа? Что имеют ввиду их посланцы, в поте лица работающие на ниве "еврейского образования" в среде евреев диаспоры? 
Евреи еврейской общины знали, что такое "еврейское образование". Но еврейское государство не может сохранить общинное представление о "еврейском образовании". Ему необходимо как раз то "еврейское образование", которое обрели евреи за железным занавесом, где "еврейскими" стали точные и естественные науки. Однако традиция физ-мат школ, которую советские евреи привезли в Израиль была угроблена Министерством образования настоящих израильтян как "не соответствующая израильским реалиям". Последствия уже сказываются. 
Если под "еврейским образованием" имеется в виду знания еврейской истории, то для начала нужно потрудиться над образованием хотя бы членов Кнессета, многие из которых не владеют элементарными знаниями в этой базисной для национального самосознания науке. 
Так о каком "еврейском образовании" они говорят?

Каким же образом настоящие израильтяне оказались в воспитателях народа? 
Может они смогли вырастить в Израиле молодежь, которой может гордиться мировое еврейство, на которую может равняться молодежь диаспоры? 
Но дело обстоит равно наоборот – в гостиницах мира уже появились таблички с надписью "Израильтян не принимаем". И не потому, что там работают антисемиты, а потому, что люди узнали, что собой представляет "израильское воспитание", когда столкнулись с наглостью, хамством, высокомерием и вандализмом израильтян. 
В последнее время начали раздаваться голоса, требующие прекратить ставшие традиционными поездки в польские концлагеря, в которых уничтожалось европейское еврейство. И все по той же причине – одичание молодежи. 
Каким же образом те, кто так искалечил молодежь собственной страны, воображают себя воспитателями мирового еврейства? 
Это неадекватное отношение настоящих израильтян к еврейству диаспоры доходит до курьезов. В бытность премьер-министром Ариэль Шарон во время визита в Россию решил выразить Путину свою озабоченность судьбой Ходорковского лишь на том основании, что у Ходорковского отец еврей. И "русский" Израиль долго смеялся над этим самозваным Отцом нации. 
Дело, однако не в Шароне, а в том патерналистском отношении к мировому еврейству, которое усвоили настоящие израильтяне. 
Цыпленок вообразил, что это он родил курицу и научил петуха кукарекать! 
Только люди неадекватные могут до такой степени не понимать, что реальность вовсе не такова, какой они себе ее воображают.

 Заключение

Тот, кто ищет логику в поведении настоящих израильтян во внутренней политике или на международной арене, не может даже представить себе, что их логика продиктована все той же цивилизационной недоразвитостью и неадекватностью.

Настоящих израильтян взрастили социалисты в системе идей, основанной на обанкротившейся идеологии. Поэтому они не в состоянии понять, какую роль в истории играет религия, какова логика продиктованных религиозными убеждениями политических процессов. Неудивительно, что возникновение ХАМАСа на юге и "Хизбаллы" на севере явилось для них полной неожиданностью. 
Они выросли в тепличных условиях национального государства, не ощущая на себе юдофобскую энергетику, и поэтому до сих пор верят, что с образованием еврейского государства "еврейский вопрос" непременно исчезнет. И даже представить не могут себе, что в новых условиях государства "еврейский вопрос", напротив, вышел на новый, неведомый предыдущим поколениям уровень. 
Они верят в возможность решить проблему существования еврейского государства посредством международных соглашений, даже не задумавшись о том, что само возвращение евреев через 2000 лет на Землю Обетованную неизбежно вызывает кризис мировых религий, который обосновали свои концепции на невозможности этого возвращения. 
Все это вещи реальные, но настоящие израильтяне этих реалий не видят, так как живут в придуманном мире. На международной арене их неадекватность настолько очевидна, что они и сами уже заговорили о ней, как, например Нетаниягу, заявивший, что, согласившийся на конференцию в Аннаполисе, Ольмерт живет в виртуальном мире. Но в том же виртуальном мире живет и сам Нетаниягу. И в этом вся проблема. 
То, что происходит с Израилем на международной арене, – это только видимая часть айсберга. Самое страшное – невидимая часть, в которой идет постепенное разрушение всего общества, которым управляет полностью деградировавшая элита.

Нет никакой необходимости обращаться к мистике, чтобы понять, почему в Израиле исчезли лидеры. По тому, как мыслят и действуют израильские политики видно, что у них есть некая видовая проблема, из-за которой смена лидера практически ни на что не влияет. И это закономерно – каким бы от природы личным потенциалом не обладал настоящий израильтянин, он обречен на видовые качества популяции, к которой он принадлежит - на цивилизационную недоразвитость и неадекватность.
Нет никакого сомнения в том, что те люди, которые стоят в Израиля у кормила, – люди выдающиеся. Уже хотя бы потому, что они согласны нести на себе груз тех проблем, которые породили вовсе не они, а породил народ, подменивший алию иммиграцией и репатриацией, и, тем самым, определивший формирование нежизнеспособного израильского общества. 
Поэтому израильской улице, на которой время от времени раздаются крики "премьер, уходи домой, мы выберем нового премьера", стоит лишь на минуту призадуматься: "а что будет, если все, кто готов на своих плечах держать это государство, действительоно уйдут домой?" 
Ведь выбирать же не из кого.

Итак, стоило разобраться с терминами, как все сразу становится на свои места. Все тайное и непонятное становится очевидным и вполне поддающимся осмыслению. 
И это касается не только животрепещущей проблемы исчезновения лидеров в Израиле, но и других, не менее жизненно важных вопросов.

Опубликовано 
http://www.liorazivami.com/rus/books/choice.php 
http:// http://world.lib.ru/l/liora_z/diagnoz.shtml 

С согласия автора незначительно переработано 28 октября 2008г. для обсуждения на Семинаре