В интернете, иногда вращаясь по кругу, иногда поднимаясь и расширяясь по спирали, движутся статьи о том, что все-таки создание Вселенной и вся дальнейшая ее эволюция происходят под руководством Бога. Все большее количество ученых (биологов, биохимиков и даже физиков) приходит к этой мысли, ссылаясь на эксперименты, практику и логику. Все они говорят, что перед материалистическим путем развития природа ставит такие почти непреодолимые преграды, что для их преодоления потребовалось бы совершенно неизмеримое время, или, что почти то же самое, вероятность многих событий при их слепом переборе является неизмеримо малой.

   На мой взгляд, вопрос невероятно важный, поскольку просто ужасно, прожив долгую жизнь, вдруг, узнать, что та парадигма, которая являлась основой твоей системы взглядов, была неправильной, или могла быть подвергнута сомнению. Именно похожая ситуация явилась причиной самоубийства Людвига Больцмана. И я хочу высказать мысли в поддержку материалистической парадигмы. Особенно важно это для физиков и биологов, поскольку, на мой взгляд, физика — это не только наука о природе, но и о том, как возникала и развивалась природа без участия Бога.

   При этом я сознаю, что у этого спора не может быть завершения (вспомните, как один из кардиналов благодарил академика А.И. Опарина за то, что он устанавливает пути, какими Бог создает этот мир). Поэтому целью данной статьи является не установление конечной истины, а обозначение путей, по которым могли бы идти материалисты.

   1. Правила спора.

   Начну с анализа правил спора между эволюционистами (я бы назвал их материалистами) и креацианистами (сторонниками Создания). Можно наблюдать достаточно курьезную картину: все трудности материалистического возникновения мира абсолютно ясны, полностью перечислены, научно обоснованы и требуют своего решения. В то же время никто из ученых ни разу не назвал те трудности, которые должен бы преодолеть Бог, чтобы сотворить все то, что нас окружает. Я могу понять такой подход к идее Бога в среде людей, не обладающих знаниями ученых, но для ученых такая позиция унижает их достоинство. Все, что мы знаем о разработке новых изделий (к сожалению совсем не все ученые обладают опытом разработчиков изделий), говорит о том, что создание этих изделий требует больших умственных усилий (можно сказать, что большого, вернее, просто гигантского объема мозга) и времени (необходимо огромное количество экспериментов, чтобы выбрать наилучшую модель). Кстати, ни в одном созданном объекте, включая самого человека, мы не видим, что процесс создания уже завершен. Не ясно, как при большом объеме мозга устанавливать связь между его разными частями, если скорость передачи импульсов не превышает скорость света, а это замедлит скорость мысли. В каком объеме и на каких носителях надо будет хранить информацию и еще множество подобных вопросов. Понятно, что ничего путного в ответ мы не получим, кроме: «Ну вот Бог он такой». Ясно, что мы никогда не получим от креационистов ответа на вопрос, какими техническими путями Бог создавал то, что сейчас существует?

   Есть еще один философский вопрос. Верующие утверждают, что Бог с одной стороны обладает абсолютно неограниченными возможностями, с другой устанавливает физические и иные законы существования мира. На мой взгляд здесь содержится логическое противоречие и не одно. Есть парадокс, может ли Бог создать такой камень, который не сможет поднять сам? Я бы несколько видоизменил вопрос: «Может ли некая сущность, обладающая абсолютной мощью, совершить действие с ограниченной мощностью? Мне кажется, что такое невозможно. Но, наверное, важнее понять, зачем сущности, обладающей абсолютной властью, ограничивать эту власть какими-то законами? Абсолютной властью называется такая власть, которая каждую секунду может изменять любой закон. Тогда зачем Богу нужны законы природы?

   Но это все разговоры, которые можно вести до бесконечности, а перед нами стоят вполне конкретные физические и биологические проблемы, которые материалисты должны решать сами.

   2. Ох уж эта энтропия.

   Одна из проблем — возрастание энтропии в любой замкнутой системе, или, что то же самое по каноническим представлениям, переход системы в наиболее вероятное ее состояние. Если очень коротко, не пытаясь сейчас определить, какие системы замкнутые, и как они должны бы взаимодействовать друг с другом, то можно заметить в развитии природы некоторое противоречие. Изменение граничных условий любой системы всего лишь разрешает системе развиваться с уменьшением энтропии, но мы видим, что здесь не только разрешение, но и некий вынуждающий фактор (какую бы «большую» систему мы ни выделили, все они развиваются с уменьшением энтропии, и это называется в науке «стрелами времени»). Вся эволюция Вселенной от создания нуклонов ядер до флоры, фауны и даже человека идет с увеличением сложности, и это выглядит как переход к наиболее вероятному состоянию системы. Что же тянет систему в данном антиэнтропийном направлении? Наверное, Бог, если, конечно, мы не обнаружим другого пути. Однако у меня есть замечание: теорему о возрастании энтропии мы вывели для идеального (или почти идеального) газа, то есть газа, состоящего из «шариков для пинг-понга», движущихся, соударяющихся, обменивающихся импульсом и энергией: такая система обязательно придет к термодинамическому равновесию. Но, если элементы системы взаимодействуют между собой другим образом (например, связаны электрическими силами — а ведь так и есть), то возникшие образования внутри такой системы не будут распадаться, а, наоборот, могут даже укрупняться, и становится более сложными.

   То есть, традиционно-каноническая логика здесь такова. Мы придумали модель газа, как она описана выше. Математически поняли, что в такой модели наиболее вероятным состоянием будет состояние термодинамического равновесия (максимум энтропии). Почему-то решили, что максимальной вероятностью существования иных, чем идеальный газ, систем будет максимум энтропии, введенной для описания идеального газа. Напугали себя до смерти таким заключением, а теперь никак от этого испуга не оправимся. Но если просто представить себе, какие состояния обладают наибольшей вероятностью, то ясно, что вода, как химическое соединение водорода и кислорода, намного более вероятна, чем просто смесь атомов водорода и кислорода в одном сосуде.

   Вывод: нам не нужно искать способы подсчета энтропии и поиска ее максимума в системе, нам нужно искать вероятное ее устойчивое состояние. Кстати, иногда вовсе не нужно находить главный максимум вероятности: система может «застрять» в локальном максимуме, если для перехода в иной максимум необходимо затратить энергию, которой сейчас нет.

   3. Стрелы времени.

   Избавившись от отрицательного воздействия на наше сознание энтропии, мы не объяснили, почему же природа столь целенаправленно ведет нас по пути усложнения. И, возможно, мы сталкиваемся здесь со вторым стереотипом: развитие системы идет по точкам с наибольшей вероятностью реализации процесса. Здесь нет противоречия предыдущему абзацу: на самом деле у системы может быть множество достаточно вероятных путей, и она может выбирать не самый вероятный среди них, а любой подходящий.

   Чтобы лучше понять сказанное, попробуйте ехать на машине под руководством навигатора. Он посчитал оптимальный путь и указал время прибытия. Но в одной из поворотных точек вы изменили маршрут, навигатор пересчитал ваш путь и указал время, которое с точностью до минуты совпадает с предыдущим. То есть, существует множество практически равнозначных путей. Для природы ситуация

облегчается еще и тем, что у нее нет задачи прийти в заданную точку и в заданное время: все хорошо, что получилось (в точности «И увидел Он, что это хорошо»). Из сказанного выше следует один важнейший для природы и для науки, ее изучающей, вывод: все статистические выкладки не имеют к действительности никакого отношения. Покажем это на примере создания белковой молекулы, назвав это вслед за многочисленными авторами проблемой #1.

   3.1. Итак, при случайных взаимодействиях вероятности спонтанного построения белков, тем более, клеток, а, тем более, органов столь чудовищно малы, что если бы даже вся Вселенная стала первичным бульоном, то на создание всего этого потребовались времена, по сравнению с которыми жизнь Вселенной была бы молекулой в океане.

   Давайте рассмотрим самую простую задачу: вероятность построения белковой молекулы длиной в 60 аминокислотных остатков была бы равна приблизительно 10^-78. Перебор вариантов с абсурдно недостижимой скоростью один в секунду (это не скорость протекания химической реакции, это скорость изменения условий ее протекания, при которых в результате реакции будут получаться разные вещества) потребовал бы при этом времени 10⁵⁸ продолжительности жизни Вселенной. Предположение, что жизнь занесена из Космоса, не решает проблему, поскольку Вселенная старше Земли всего в три-четыре раза.

   Названные малые цифры следует уменьшить в еще большее число раз, поскольку мы должны учитывать не только те двадцать нужных для жизни аминокислот, но и вероятность отсутствия в белковых молекулах ненужных аминокислот. А ведь всего аминокислот более ста различных наименований. И все последующие усложнения биологических образований будут иметь вероятность несравненно более низкую, а перебор вариантов будет более медленным. Материализм в чудовищном тупике?

    Биологи не случайно начали изучать лингвистику. Давайте рассмотрим пример печатающей на машинке обезьяны. Вероятность удара по клавише приблизительно в два раза меньше, чем вероятность выбора аминокислоты (порядка 40 клавиш и 20 аминокислот). Следовательно, вероятность написания обезьяной осмысленной фразы в 60 знаков без ошибок будет меньше вероятности построения нужной белковой молекулы аналогичной длины в 2⁶⁰ раз. Руководствуясь логикой сторонников стохастического перебора вариантов, делаем заключение, что создание любого языка требует времени 10⁷⁶ продолжительности жизни Вселенной (при одном ударе в секунду). Но в реальности за несколько тысяч лет люди создали примерно шесть тысяч языков. Такое оказалось возможно, поскольку язык строится по совершенно иному принципу. При некотором упрощении можно считать, что в языке остается первый подходящий вариант. Это не требует длительного времени.

   Таков же, по-видимому, сценарий возникновения белковых молекул. Однако признать это нам мешает некоторая логическая ошибка. Установив, что определенным качествам биологических объектов соответствуют определенные наборы генов, мы поверили, что эти качества могут быть записаны таким и только таким образом. Эта же ошибка по ассоциации была перенесена и на белки. Однако, во-первых, связь между качествами и генами никогда не бывает детерминированной, а всегда является корреляционной. Во-вторых, похожие качества у разных животных в генах «записываются» по-разному. В-третьих, вызывают сомнения приемы установления специализации генов. Как сказал один биолог: «Если вы вынули из приемника элемент, и тот зашумел, то это не означает, что данный элемент установлен для устранения шума». Однако, зачастую именно по опороченной схеме действуют исследователи. Из этого следует, что природа, по-видимому, вовсе не стремилась построить именно эти молекулы ДНК, РНК, белка и не делала попыток построить никакие другие. Наверное, имел место совершенно иной сценарий эволюции природы, нежели тот, который мы видим с нашего конца эволюционного процесса. Просто генетическая и белковая формы записи, существующие ныне, это тот набор генов и аминокислот, который совершенно случайно оказался пригодным для записи неких качеств биологических существ. Вполне могли бы образоваться и другие наборы, но они либо не понадобились, либо были «съедены» в результате борьбы. Итак, констатируем: жизнь возникла на основе «первых же» полимерных молекул.

   То есть, никто не стремился создать именно те молекулы, органы и так далее, которые сейчас мы имеем. Просто некие молекулы, получившиеся на ранней стадии, легли в основу существующей биологической жизни. Приведу аналогию. На Земле порядка 3,5 миллиардов женщин. Наверное, среди них есть та единственная, которая идеально подходила бы некому мужчине, и если бы он ее начал искать, то он никогда бы не успел родит ребенка (и она тоже). Но он выбирает женщину в одной из немногих попыток. И даже, если он с ней разведется, то потом женится вновь ну максимум еще 3-4 раза. Никто не ищет идеальную для него женщину: женятся на подходящих (иногда любимых), но не идеальных.

   Так почему же нельзя ускоренно создать новую жизнь на основе других белковых молекул? Наверное, следует допустить, что природа пропустила тот момент, когда это было возможно, а, самое главное, это невозможно из-за наличия созданной биосферы имеющегося вида. Вернемся к языкам. Ребенок начинает с создания собственного языка. Но такой язык не привьется из-за отсутствия широкой среды, а взрослые обязательно навяжут свой язык ребенку. Древние и «малые» языки (500-1000 слов) вымирают из-за того, что ни грамматически, ни лексически не соответствуют сложностям современного мира. Аналогичным образом каждая новая белковая молекула будет «съедена» другими, более многочисленными молекулами, каждая группа новых молекул поглотиться, если не будет воспроизводиться с очень высокой скоростью, или в таких условиях, где жизнь других невозможна. Природа не «разговаривает» на умерших языках.

   Хочется надеяться, что с вероятностями мы разобрались, и теперь нас должны интересовать чисто физические возможности построения биологических молекул. И здесь опять возникают противоречия между эволюционистами и креационистами. И, несмотря на то, что последние не предлагают никаких разумных путей решения данной задачи, проблема первых совершенно очевидна (проблема #2).

   3.2. Никакие эксперименты не позволили получить нужные для жизни 20 аминокислот, вернее, Стенли Миллер смог получить только 4 из них, да и то в условиях, которые по словам многих ученых не могли быть реализованы на Земле (позиция креационизма).

   Известные науке факты: либо кислород атмосферы разлагает аминокислоты, либо в его отсутствие это делает ультрафиолетовое излучение Солнца. Защитой от него могла быть только вода, которая, однако, способствует, скорее, деполимеризации, чем полимеризации молекул. Таким образом, укрыться аминокислотам было негде. Зачатки жизни никоим образом не смогли бы преодолеть этот барьер. Начнем с того, что 4 млрд. лет назад (обнаружены следы жизни возрастом 3,8 миллиарда лет при датировке горных пород в 4,2 миллиарда лет) Солнце было совсем еще молодой звездой, из-за окружающей пыли (как мы знаем о молодых звездах) излучающей только в инфракрасном диапазоне. Пыль защищает в межзвездном пространстве сложные молекулы от ультрафиолета. То есть, в то время ультрафиолетового излучения на Земле могло не быть.

   Считается, что свободный кислород на Земле образовался в результате фотосинтеза. И где-то 600 млн. лет назад его количество достигло уровня 0,01 от нынешнего и стало возможным дыхание, что невероятно ускорило процессы биологической эволюции. Но химическими средствами невозможно создать новый элемент: фотосинтез лишь выделяет кислород из связанного состояния. Но прежде, чем попасть в связанное состояние, кислород должен был быть приобретен Землей в состоянии свободном. Либо она должна где-то приобрести заранее подготовленный углекислый газ. Существует также мнение, что кислород атмосферы образовался в результате утилизации биомассы бескислородным способом в виде угля и нефти. Как утверждают, их запасов хватит на Земле лет на

сто, и это означает, что через сто лет кислорода в атмосфере не будет.

   Сделаю предположение. Вероятность попадания Земли в кислородное облако, наверное, выше, чем в облако углекислого газа (хотя бы потому, что последний является более сложным веществом), и произошло это 600 млн. лет назад. Водород ее изначальной атмосферы, соединяясь с кислородом, выпал на землю в виде дождя. Именно в это время океаны наполняются водой. Избыток кислорода остается в ее атмосфере и растворяется в воде, обеспечив революцию в развитие жизни. Кстати, самые древние рыбы датируются 530 млн. лет.

   Таким образом аминокислоты могли возникнуть до появления воды и даже до попадания Земли в кислородное облако. Другое дело, что клетке было бы легче образоваться в воде (но к тому времени клетка уже могла быть устойчивой к влиянию воды), поскольку внутри воды вес содержимого клетки равен нулю, и прочность мембраны вполне могла нарастать постепенно. Но и здесь не следует замыкаться на воде, поскольку вполне вероятны и не смачивающие жидкости.

   Базисной причиной существования проблемы #2, на мой взгляд, является то, что, как, показано выше, никак не удается создать некий единый подход к объяснению всех описанных выше явлений: все канонические теории либо внутренне противоречивы, либо одна теория противоречит другой. А, если теперь сюда добавить постоянно просачивающиеся в околонаучные сайты заявления ученых, что то ли на Сатурне, то ли на неких спутниках планет-гигантов нашли нефть, что нефтяные источники на Земле обновляются, что вовсе нет баланса воды на планете, что наличие на Земле железа и более тяжелых металлов не очень вяжется с возможными взрывами сверхновых, поскольку эти элементы должны бы осесть либо на тяжелых планетах, либо на Солнце, то ясно, что здесь мы не знаем чего-то очень важного. А вот знание этого важного могло бы существенно изменить наш подход к решению проблемы.

   Довод креационистов: все процессы и элементы в клетке находятся в таком сложном единстве, что исключение любого одного из них приведет клетку к гибели. А, значит, клетка создавалась скачком. Это названо «неупрощаемой сложностью» (проблема #3).

   3.3. Проблема и в самом деле может быть неразрешимой, поскольку отнюдь не всегда, имея конечный результат, можно представить эволюцию системы. Но не надо и обожествлять проблему, поскольку решением «упрямой проблемы» может служить фраза из известного анекдота: «Чтобы поймать шесть львов, нужно поймать десять и четырех отпустить». Неупрощаемые казалось бы системы допускают резкое упрощение, если сначала к ним добавить некоторые элементы (ну, а уж в математике в подобных действиях мы вообще мастаки).

   Если забыть эволюцию радиоэлементов, то любую интегральную схему можно рассматривать как неупрощаемую систему, а в ней просто убраны многие элементы, которые дублируют функции. Еще пример. Источником энергии у животных является глюкоза, переносимая кровью и используемая клетками мышц. Но преодолеть мембрану мышечных клеток глюкоза не может без инсулина, вырабатываемого β-клетками поджелудочной железы. Очевидна неупрощаемая сложность: нужно было одновременно создать глюкозо-резистентную мембрану и поджелудочную железу (опять скачком). Но дело в том, что и сейчас существуют простейшие животные (моллюски), у которых нет поджелудочной железы. И вполне видится система, когда вся глюкоза находится в крови, а мембраны клеток пропускают глюкозу внутрь без инсулина.

   Проблемой #4 является вопрос, что же было раньше: генныe записи на основе нуклеиновых кислот, или белки как последовательность аминокислотных остатков. Одно без другого существовать не может.

   3.4. Попробуем построить жизнь с нуля. Будем считать, что строить аминокислоты с любыми радикалами, любой длины и в любом количестве мы уже научились. То есть, без повторения признаков накапливались только количество и масса аминокислот. Нужна инструкция по упорядоченному построению белковых молекул, и мы начинаем пробовать делать какие-то записи на том, что попадается под руку. И, вполне возможно, что поначалу это были отнюдь не нуклеиновые кислоты. Возможно, что-то получалось, возможно и нет. Но это не имело решающего значения, поскольку никак не мешало накапливаться белковой массе. Это мог быть второй этап жизни, возможно даже с некоторой вероятностью повторяемости. На следующем этапе мы нашли четыре нуклеиновые кислоты, которые вполне могли уже образоваться к тому времени. Как могла эволюционировать логика Экспериментатора в этом случае?

   Сначала каждой аминокислоте ставится в соответствие одна нуклеиновая кислота. Появляется возможность записать четыре вида аминокислотных остатков в белковой молекуле, и это уже повторяемая жизнь на определенном уровне. Затем каждому аминокислотному остатку было поставлено в соответствие две из четыре нуклеиновых кислот. Таким образом могли быть записаны последовательности из шестнадцати аминокислот. Триплет нуклеиновых кислот дал бы возможность идентифицировать 64 аминокислоты, а их квартет – 256. Эти четыре вида кодирования могли осуществляться практически одновременно. Очевидно, что четыре и даже шестнадцать видов аминокислот было недостаточно для создания конкурентноспособного «организма», а 256 кодонов оказалось не нужно и только увеличивало бы длину ДНК (или уменьшало бы объем информации, заключенный в клетке). Именно поэтому в конкурентной борьбе в «живых» остались только триплетные кодоны.

   Легко объявить это фантазией, поскольку никаких переходных стадий наукой не обнаружено (или нам так кажется). Но существует один странный факт: в животных организмах пар нуклеиновых кислот А-Т (аденин-тимин) в 1,2 раза, а в растениях в 1,6 раза больше, чем пар Г-Ц (гуанин-цитозин). Растения более богаты

нуклеатидами типа А-Т, чем животные, которые возникли позже. Такая последовательность действий природы ставит под сомнение неупрощаемость сложности при создании генетической формы записи. Но возможно ее упрощение и при возникновении клетки.

   Нынешняя клетка – это в значительной степени замкнутая система, в которой осуществляется круговорот множества биохимических процессов, способных поддерживать самих себя, а для обмена с внешней средой существует несколько вспомогательных механизмов. Убери любую из внутренних, или внешних связей, и клетка погибнет. Но клетка не всегда была столь замкнута: мембраны могло и не быть совсем, или она была в зачаточном состоянии. В этом случае никаких механизмов преодоления ее сопротивления могло не быть, а все решалось обычным потоком вещества внутрь и наружу протоклетки. Наверное, это было не так хорошо, не столь эффективно, не так быстро. Но это было работоспособно и могло давать «потомство». Именно это показал в свое время академик А.И. Опарин.

   3.5. Существует еще одна «упрямая проблема»: киральность белковых молекул (и, кстати, сахаров тоже): все пригодные для жизни белковые молекулы закручены только в одну сторону (сахара в другую). Это вопрос сложный, но отнюдь не безнадежный: дело в том, что в журнале «Химия и Жизнь» #5 за 2008 год я опубликовал статью об электрическом эфире, заполняющем все пространство Вселенной. В нем все электрические заряды при движении будут перемещаться по спиралям, причем с учетом одинакового знака заряда частиц эфира закручивание спиралей должно быть киральным. Теперь следует разобраться со знаками зарядов в цепочках биологических молекул.

   3.6. Я сравнивал лингвистические и биологические примеры. Но лингвистика и биология не совсем идентичны друг другу. Первая практически не оказывает влияния на развитие объектов. А изменение генетической картины способно изменить качество субъекта, то есть, возникает дополнительный канал обратной связи, ускоряющий процесс эволюции. То есть, конкурируют не только «качества», выбирая гены, но и сами гены, комбинируясь по своим (электрическим) правилам, способны изменять «качества». Возможно, потому природа так быстро и успешно реализует необходимые в данный момент качества, несмотря на то, что вероятность создании новых органов неизмеримо меньше, чем написание обезьяной нужной фразы.

   Наверное, следует пояснить сказанное некими примерами. Каким образом развивалась рука человека? Естественный отбор в традиционном понимании означает, что партнеры зачем-то выбирали только тех, кто владел своей кистью лучше других (наверное, предполагая, что через миллион лет их потомки будут играть на пианино). Ясно, что возможности руки усложнялись с возникновением новых задач, и то, как выполнение новых функций заставляло природу изменять генетические записи, наверное, является одной из самых важных задач науки. То есть, по крайней мере часть накопленных при жизни организма качеств может передаваться потомству, и такую возможность следует выявить. Здесь следует искать не только технические возможности записи информации о часто повторяемых действиях, но и то, каким образом отсутствие некоторых действий приводит к потере организмом неких функций (почему у людей атрофируется аппендикс, и чем мешала бы женщинам рожать борода на лице, как это делают, например, козы?)

   Медицина относит сахарный диабет к наследственным заболеваниям, и потому нужно искать его генетические причины. Поиски выявили больше десятка генов, «ассоциируемых» с диабетом каждый с вероятностью не более 5%. Был сделан вывод, что сахарный диабет определяется набором генов. Но вероятность заболевания в результате совокупности генов равна произведению вероятностей, а не сумме (для независимых событий, однако, если бы они были зависимы, то удалось бы найти «главный» диабетический ген). Известно, что на Земле более 5% населения больны диабетом. И ясно, что это не может быть достигнуто сочетанием нескольких пятипроцентных генов, иначе за все времена ни один человек не заболел бы диабетом. То есть, наследственность определяется не только генами, и это тоже важнейшая проблема для науки.

   Какие обратные связи ускоряют, или вообще инициируют протекающие процессы? Назову одну из возможностей. Животных на Земле не столь уж и много, и они лишены возможности перемещаться на большие расстояния, чтобы воспроизвести потомство, но почему-то не деградируют. Аналогичная проблема была и у людей. Считается, что это плохо. Но в жизни людей достаточно примеров, когда близкородственные связи давали выдающееся потомство (Пушкин, дети Дарвина, награжденные орденами за выдающиеся заслуги). Такие связи увеличивают вероятность сочетания «плохих» генов (болезнь, или ранняя смерть, как у половины детей Дарвина), но и сочетание хороших становится более вероятным («гениальность»). Медицина ответственна за среднее здоровье, а потому она плохо относится к близкородственным связям. Гениальность нужна природе: близкородственные связи ускоряют появление хороших признаков (кстати, именно так выводят нужные породы собак). Но положительный признак может перерасти в отрицательный. Необходимое природе (для удлинения жизни) уменьшение уровня сахара в крови (при увеличении его запасов в печени и мышцах), достигаемое путем браков наиболее жизнеспособных и активных особей, привело к появлению большего числа диабетиков.

   Вместо надуманных «упрямых проблем» хотелось бы предложить биологии другую вполне реальную проблему. Качества биологических объектов (голубые глаза, длинные ноги и так далее) являются аналоговыми признаками, в то же время им соответствуют цифровые (генетические) признаки. Известно, что взаимодействие в сложных системах цифровой и аналоговой информации возможно только при наличии цифро-аналоговых и аналого-цифровых преобразователей (ЦАПы и АЦП). Поиск таких приборов в организмах является важнейшей из задач, поскольку ЦАПы и АЦП определяют языковые коды.

   4. Состояние клинической смерти.

   Есть еще один фактор, заставляющий ученых поверить в Бога: описание  состояния клинической смерти. Такое описание, причем удивительно похожее друг на друга, мы встречали и у врачей, у биологов, и даже у физиков, причем достаточно известных. И тем, кто остается приверженцем материалистического подхода, необходимо как-то объяснить описываемые явления. Мне кажется, что врачи и биологи не смогут дать такое объяснение (надеюсь, дальше будет понятно, почему), но физики могли бы попытаться это сделать, исходя из имеющихся у них знаний.

   Но прежде, чем высказать свои мысли по этому поводу, хотелось бы остановиться на понятиях информации и времени, поскольку они нам обязательно понадобятся.

   4.1. Что же такое информация и сознание? 

   Понятие «информация», как это ни странно, до сих пор четко не определено в литературе. Давайте подойдем к этому понятию с точки зрения физики.

   Возьмем зрение, как канал, через который к нам поступает наибольшее количество изображений в единицу времени. Глаз, как оптический прибор, фиксирует все то, что он в состоянии «увидеть» с учетом его разрешающей способности. Другими словами, на сетчатке отпечатывается абсолютно все, что находится внутри диаграммы направленности хрусталика и соответствует ее разрешающей способности. Это и миллиарды листьев деревьев, и птицы, и каждая травинка и так далее. И сигналы об всех этих объектах уходят в мозг и в нем отображаются (назовем это Информацией). Но «видите» вы не все, а только то, что вас в той, или иной мере интересует. Женщины замечают не то, что мужчины. Удивительно поведение очень маленьких детей: они умудряются увидеть самые маленькие объекты, на которые вы даже не обратите внимание: значит ваше сознание взрослого человека направлено именно на то, чтобы «не видеть» ненужное вам.

    Так происходит с физическими объектами, но аналогичное должно происходить и с соответствующими им образами в нашем сознании. Вспомните Библию: Бог велел Адаму дать имена животным. Да ведь это же способ становления сознания, когда путем обозначения идет выделение нужной нам информации из полного ее объема (то есть, из Информации), то есть, происходит ограничение интересующих нас признаков.

   Итак, можно констатировать, что информацией является то, что остается в результате отсеивания (по определенным заученным правилам) ненужного. Плохо то, что и весь объем изображений на сетчатке и то, что остается в результате отсеивания, называется информацией. А вот те самые правила, по которым мы отсеиваем информацию, можно назвать сознанием. Но и весь остальной (как бы ненужный) объем «информации» тоже оседает в вашем мозге (он может быть вызван из памяти в результате особых приемов, или в соответствии с некими необычными обстоятельствами), и его можно считать подсознанием.

   Если считать, что дети в самом раннем возрасте обращают внимание на самые маленькие объекты, а потом перестают, то ясно, что весь процесс становления сознания это и есть процесс воспитания и обучения, который направлен на то, чтобы перестать обращать внимание на всякую ненужную мелочь.

   Таким образом, мы знаем, как работает наше сознание: оно работает по тем алгоритмам, которые дети получают от взрослых в процессе воспитания и обучения. Но мы не знаем, по каким законам работает наше подсознание. То есть, эти законы могут быть совсем не те, которые в нас вкладывают учителя. Видите, мы получили, что может происходить какая-то переработка информации, но это происходит не в информационном поле некой вселенной (фантазия эзотериков и некоторых легковерных ученых), а просто в нашем подсознании.

   Давайте же попробуем представить, как работает наш мозг.

   4.2.  В каком времени работают сознание и подсознание?

   Вспомним людей (многие из них не знают толком арифметики), которые способны в мгновение перемножить два трехзначных числа, а результат возникает в их сознании просто как число.

   С другой стороны (и это известно любому программисту) алгоритм перемножения двух трехзначных чисел прост, а программа для компьютера содержит несколько десятков команд, на выполнение которые уйдут миллиардные доли секунды, и результат появится на его экране.

   Компьютер работает быстро, поскольку его тактовая частота (за один ее период выполняется одна команда) порядка нескольких миллиардов герц. Но человек точно так же, как и любой компьютер, или радиолокационная станция периодически «запускается» тактовыми импульсами. (Это мое предположение, но в технике не существует ни одного сложного устройства, которое работало бы иным образом, тем более, что без тактового генератора не могут работать те самые  АЦП и ЦАПы.) Поскольку явно такие импульсы в человеке еще не обнаружены, то следует предположить их диапазон где-то в области миллиметровых волн, скорее всего, приблизительно на частотах порядка 60 Ггц.

   Данная частота названа, поскольку лет 25-30 назад под общим руководством академика Н.И. Девяткова в сотнях работ проверялось влияние СВЧ-излучений на разного рода биологические объекты. Было установлено, что в указанном диапазоне сигналы некоторых частот способны ускорять деление клеток, изменять кроветворные способности организмов, усиливать иммунные свойства и другое. Причем уровень мощности излучения был в сотни и тысячи раз меньше, чем необходимый для нагревания облучаемого участка на 0,1 градуса. В отличие от теплового, такие излучения были названы информационными, и это не имеет никакого отношения к информационному полю вселенной.

   Тогда же было сделано предположение, что, если в организме существуют управляющие сигналы (а как же еще?), то их частоты лежат в полосах «непрозрачности» атмосферы (если бы было по-другому, то любой электрический разряд приводил бы людей к смертельным «конвульсиям», то есть, «логика» природы здесь очевидна: организм не должен быть открыт внешним воздействиям, а, наоборот, всячески закрыт от них).

   Частоты вблизи 60 Ггц находятся в такой полосе «непрозрачности» атмосферы (кстати, не единственной). Мы же, зная возможности компьютеров с тактовой частотой в 1-2 Ггц, можем восхищаться способностями компьютера-мозга с тактовой частотой 60 Ггц.

   4.3. Два времени в работе мозга.

   Но почему тогда человек считает в миллиарды раз медленнее компьютера, ведь на перемножение двух трехзначных чисел в уме у вас уйдут минуты? И это в ситуации, когда есть некоторые люди, способные делать расчет со скоростью компьютера.

  Желание «уложить» описанное явление в кибернетическую модель работы мозга позволяет сделать предположение: человек, как и иные сложные биологические объекты, принципиально живет одновременно в двух несравнимых измерениях времени. Первое, по-видимому, можно было бы назвать «кибернетическое время», то есть время, необходимое на совершение одной компьютерной операции, с единицей измерения, равной, по сделанному предположению, одной шестидесятимиллиардной секунды. Второе - «психологическое время», измеряемое скоростью протекания наших физических и психологических реакций (диапазон может простираться от одной двадцатой секунды до часов, дней и лет).

   Тогда следует предположить, что человек (давайте для определенности остановимся на людях) может обладать наследственно (понимаю это слово шире, чем «генетически») заданными алгоритмом и программой управления некоторыми действиями в режиме кибернетического времени (то есть, то, что я и назвал подсознанием человека), с высказываемой в статье точки зрения, мгновенными, и «медленными» алгоритмами и программами, которые вкладываются в него в процессе обучения и воспитания (то есть, сознание). Эти действия замедлены, поскольку иначе мы не умеем передавать и воспринимать информацию, да и наше тело не в состоянии работать в режиме кибернетического времени: словами и действиями мы не можем разложить событие на миллиардные доли секунды. 

4.4. Какие же явления становятся понятны? 

   Список этих явлений я почерпнул у эзотериков. Но меня не интересуют их объяснения, мне нужны лишь результаты наблюдений и экспериментов. К сожалению, «каноническая» наука опасается касаться необъяснимых явлений.

   Понятны становятся люди-счетчики, ведь они перемножали числа в кибернетическом времени, при этом даже не зная арифметические алгоритмы: в подсознании их кибернетические программы могли быть совсем иными  (вспомните, как быстро перемножать числа на логарифмической линейке).

   Понятны интуиция и озарения, тем более, в момент сна, пробуждения, или состояния транса: дело не только в том, что при этом уменьшаются бытовые «шумы», этими состояниями вы переключаете мозг из психологического режима в режим кибернетической работы (по неясным вам самим программам).

   Понятны приверженности и таланты в разных областях деятельности у разных людей (а ведь часто они передаются по наследству, но иногда не передаются, а это работает против генной теории), ведь иногда связи между элементами психологической программы дополняются элементами кибернетической программы.

   Понятна роль молитв, медитации и других способов перехода из психологического режима существования в кибернетический (песни и пляски шаманов и так далее). При этом, скорее всего, важна не содержательная часть метода, а его воздействие ритмом, необычностью, или страхом. Другими словами, важно психологическое воздействие.

   И, наконец, у меня появилась возможность объяснить, что же такое состояние клинической смерти с точки зрения физики и информатики. Теперь понятна ситуация (рассказанная одним ученым-физиком, побывавшем в состоянии клинической смерти) с «отлетанием» души от тела, и «разговоры» с душами умерших можно бы уложить в эту теорию, хотя при этом необходимо иметь «устройство», записывающее и передающее информацию в разных временных режимах (как это давно уже делается в радиотехнике). То есть, вполне возможно, что умирающий человек «видит» все те образы за очень короткое время (доли секунды), но вернувшись к жизни, он представляет, что на все увиденные действия ему было бы необходимо длительное время. А вспомните, как вы проснулись за пять минут до звонка будильника, опять задремали, и перед вами пробежали картины, которые в реальной жизни заняли бы долгое время, а когда вы открыли глаза, то на часах прошло только две минуты. Что же касается того, что умирающий видит ситуацию как бы сверху или со стороны, то мы должны понять, что наше положение в пространстве определяется совместным действием огромного числа «датчиков». И выход из строя нескольких (или неодновременное отключение этих датчиков — а мы не знаем в какой последовательности они отключаются) приведет к потере положения (когда дантист делает обезболивающий укол, то нормальный стакан вы губами чувствуете как кривой).

   4.5. Сжатие информации.

   Что означает передавать и записывать информацию в разных временных режимах? Представьте себе, что вы на магнитофоне записали текст длиной в 1000 секунд при нормальной скорости движения ленты (или любой другой формы записи), затем вы ускорили движение ленты в 1000 раз. То, что при этом получится, вы можете записать еще раз, или сразу передавать в эфир. Время такой передачи будет равно одной секунде (ясно, для чего это делается). Затем записанный сигнал проигрывается со скоростью в тысячу раз меньшей, и вы слышите нормальный разговор. Еще раз повторю, что это уже решенная задача.

   Теперь представьте, что вы путешествуете. Идете по дороге и любуетесь окрестностями. В ваше сознание (и подсознание) практически одновременно укладываются образы увиденного вокруг, пение птиц, шум ваших шагов, ваше дыхание, кровообращение и еще миллионы образов. Я написал «практически одновременно», имея ввиду «психологическое время». Но в «кибернетическом времени» все записалось последовательно с необычайно коротким интервалом для каждого образа. Все вместе составило несколько часов путешествия. Из них нужная информация (красоты природы) не превысит нескольких секунд.

   Но, когда вы видите это путешествие во сне, то «просматриваете» только образы красот природы, опуская все остальное. А когда просыпаетесь, то интерпретируете увиденное во сне с точки зрения вашего жизненного опыта: для того, чтобы получить такую информацию о природе вам необходимо идти несколько часов. Так в вашем сознании осуществляется сжатие информации.

   Другими словами, можно весьма обоснованно предположить, что все то, что люди видят в состоянии клинической смерти, занимает всего лишь несколько секунд, но если им удалось остаться, то они интерпретируют все увиденное, как будто прошло несколько дней.

   5. Заключение.

   Итак, надеюсь, что своими рассуждениями я показал, что материалистам пока еще рано сдаваться в борьбе с креационистами. Что доводы последних не столь уж и убедительны. Что их аргументация построена на совершенно неверных предположениях, и мы вовсе не обязаны им подыгрывать.

    Использованная литература.

1. Michael J. Behe, Darwin’s Black Box, Simon and Schuster, 1996.

2. Перах Марк. Разумный замысел или слепая случайность?

Схватка двух мировозрений. Континент, #107, 2001.

3. А. Засов. Межзвездная среда. Энциклопедия Кругосвет.

4. Сергей Переслегин. Комментарии к книге Станислава Лема

«Сумма технологии». 2002 год, издательство Terra Fantastica.

Москва. 

5. Википедия по всем вопросам.